Дар Юпитера
Шрифт:
Прочь от стада, от Малышей, Подростков и других Юношей.
И главное, прочь от Драсни.
— Совсем скоро они запоют Песнь Перемен, — напомнил ему Тигралло.
Как будто Рейми нуждался в напоминании.
— Я уже слышал ее. Дважды.
— Но ты никогда не слышал, как ее поют для тебя, — сказал Тигралло.
— Я все равно стану взрослым, споют они ее или нет, — ответил Рейми. — Кроме того, у меня нет матери, которая спела бы мне эту Песнь. Мне придется слушать ее от чужих.
— Вряд ли они тебе чужие, — с укором сказал Тигралло. — По крайней мере, так не должно быть.
— Да знаю я, знаю, — проворчал Рейми. Тигралло вечно одолевал его разговорами о том, что
надо больше времени проводить со стадом.
— Я просто пытаюсь убедить тебя в том, — мягко сказал Защитник, — что очень многие с радостью споют эту Песнь для тебя. Для тебя и других Юношей, у которых нет семьи.
Рейми ударил хвостом.
— По доброй воле — может быть. Но не с радостью. По крайней мере по отношению ко мне.
— Ты знаешь, что это неправда, — сурово сказал Тигралло. Ударом хвоста он заставил себя приблизиться к Рейми. — Дело не в Песне, а, Манта? Есть что-то еще.
Рейми отвернулся от него; внутри у него все рвалось от противоречивых чувств, словно целая стая пакра сражалась друг с другом за кусок падали.
— Ничего, — сказал он. — Мне просто хочется сегодня побыть одному, вот и все.
Он попытался улизнуть от Тигралло, но из этого ничего не вышло.
— Дело в Драсни? — спросил Защитник.
Драсни. Рейми яростно забил хвостом. Драсни. Милая, неуклюжая, заботливая, легкомысленная, трепещущая, безумно раздражающая, сияющая Драсни. Половину времени она сводила его с ума, а вторую половину он едва мог выдержать разлуку с ней.
И, несмотря на все свои усилия, он не мог перестать думать о ней.
— Она в порядке. — Он постарался сказать это как можно небрежнее. — Только уж очень надоедливая.
Тигралло молчал, но Рейми, повернувшись к нему спиной, ощущал движение воздуха — это Защитник бил хвостом. Рейми не осмеливался взглянуть на Тигралло и потому не мог понять, что именно выражало это движение. В теперешнем своем настроении он меньше всего хотел, чтобы его собственный личный Защитник смеялся над ним.
— Может быть, — сказал наконец Тигралло, и Рейми, несмотря на свою повышенную чувствительность, не уловил в его голосе ни усмешки, ни снисходительности. — А может, и нет.
— Хочешь сказать, что я лгу?
— Ни в коем случае, — спокойно ответил Тигралло, не принимая вызова. — Возможно, за ее поведением стоит нечто большее, чем ты думаешь. — Он снова забил хвостом. — Как тебе известно, прошло не так уж много лет с тех пор, как я сам был Производителем.
— Я не Производитель, — сказал Рейми. — Пока нет.
— Песнь Перемен — просто формальность. Физически ты, конечно, уже больше не Юноша.
Рейми состроил гримасу. Конечно нет. Он чувствовал пляску гормонов внутри, играющих в тагабук с его мыслями и эмоциями. Как будто снова стал пятнадцатилетним.
Существовала, правда, одна проблема. Это были неземные гормоны, влекущие его к неземным женщинам. Одного этого хватало, чтобы по коже побежали мурашки — ужасно неприятное, какое-то противоестественное покалывание.
Ладно, на самом деле существовали две проблемы. Он не хотел, чтобы ему снова было пятнадцать.
— Церемония или не церемония, но нам нужно уходить отсюда, — продолжал Тигралло. — Если же ты настаиваешь, чтобы мы оставались на этой глубине, нужно найти группу Производителей и плыть вместе с ними. Так будет безопаснее.
— Я же сказал, что не нуждаюсь в компании, — огрызнулся Рейми.
Развернулся, ловя проплывающее мимо растение…
— Манта? — откуда-то сверху окликнул его звонкий голос. — Манта?
Драсни, конечно.
Сердце Рейми упало и подпрыгнуло одновременно, что, конечно, трудно поддается осмыслению.
— Отлично, — пробормотал он. — Этого мне только не хватало.
— Манта?
— Ты собираешься отвечать ей? — спросил Тигралло.
Долгий момент Рейми испытывал искушение ответить «нет». Атмосфера сегодня была особенно пасмурная, и, если он промолчит, Драсни может искать его долго и безрезультатно.
Но тогда она рискует пропустить церемонию, и все, конечно, будут обвинять его.
Он разочарованно покачал плавниками. Куда ни кинь, все клин.
— Я внизу, — со вздохом откликнулся он.
— А-а, вот ты где. — Драсни устремилась вниз и вскоре оказалась с ним рядом. — Что ты здесь делаешь?
— Ищу яйца пакра, — проворчал Рейми. — Как ты нашла меня?
— Пранло сказал, что в последнее время ты часто уходишь на глубину. — Драсни стеганула хвостом. — С тобой все в порядке?
— Со мной все в полном порядке. Чего тебе надо?
— Чтобы ты поднялся наверх, — удивленно ответила она. — Песнь Перемен, не забыл? Церемония скоро начнется.
— Ничего я не забыл, просто не хочу там быть, вот и все. — Он жестом указал вверх. — А тебе лучше вернуться.
— Без тебя — ни за что, — решительно сказала она. — Это последнее большое событие перед тем, как мы станем взрослыми. Три мушкета, так?
— Мушкетера, — наверно, в девяностый раз поправил ее Рейми с тех пор, как рассказал им с Пранло, что стоит за этими словами. — Три мушкетера.
— Все равно. — Она, как обычно, ничуть не обиделась. — Пошли, Манта, это будет интересно. В смысле, взрослые будут относиться к нам как к равным, а дети смотреть как на взрослых. Только представь себе! Это стоит увидеть.
— Вот ты и смотри, — непреклонно заявил Рейми. — А мне не интересно.
— Ну, пойдем, — умоляющим тоном сказала она. — Ты что, не хочешь стать одним из Мудрых, когда вырастешь? И жить на Уровне Восемь?
Рейми презрительно фыркнул.
— Точно. Уровень Восемь. Куда могут опускаться только Мудрые, и где нет хищников и любителей падали, и где джанска будет жив до тех пор, пока может плавать.