Дарксфорд
Шрифт:
Эпидемия-то вырвалась наружу! У ее мамы были ровно те же симптомы, что и у детей из лазарета. Поэтому отец изолировал маму, а Вику тут же и отправил в Даксфорд. Он понял, насколько это опасно для всех окружающих. Интересно, папа сейчас тоже в каком-нибудь карантине?
У мамы тоже говорили про поражение мозга, но возбудитель вроде так и не выявили. Выходит, что некая неизвестная зараза поражает мозг. По-этому в лазарет и забирают с вещами – ребята там если не полные овощи, то как минимум не в себе, причем до конца жизни. И все ученики тут вовсе не для того, чтобы с успехом окончить школу и поступить
Вика взглянула на Белку, желая как можно скорее поделиться с ней своими соображениями, и только тут ее накрыла вторая волна понимания.
Белка-то знала. С самого начала все знала! Наконец увязались в единую картину все ее намеки. Что она ответила на свечке и своей мечте? «Какая у тебя мечта? – Выжить!» Понятно, чем она шантажировала Агнию Михайловну и почему она иногда выступает на стороне директрисы. Потому что, если сказать всем правду, случится такая паника, на фоне которой текущая нервозность класса – просто легкий ветерок по сравнению со смерчем.
Вика посмотрела на новую подругу совсем другими глазами. Это какую же выдержку и самообладание надо иметь, чтобы, зная все это, вот так спокойно жить и не показывать вида?
Белка ощутила ее взгляд и обернулась:
– Что?
– Ничего. Но ты меня тоже… прости.
– За что?
– За все.
В этот момент Вика поняла, что она больше не сердится на отца. Да, он поступил нечестно, и правильным было бы все ей рассказать. Она бы поняла. Возможно. По крайней мере в обратной ситуации она бы с ним поступила именно так – открыто и честно. Но и его тоже можно понять. Такая болезнь испугает кого угодно. Если ему сказали, что зараженных детей будут спасать, собрав вместе под присмотром опытных инфекционистов, то отец поступил бы именно так, как все и случилось: как можно быстрее, теряя тапки, отправил бы ее лечиться и постарался бы ни в коем случае не напугать. Ведь действительно неизвестно, по какому принципу зараза выбирает своих жертв. Был же шанс, что она не заболеет из-за природного иммунитета.
Как ни странно, от этих необычных открытий ей стало легче. Короткий приступ паники прошел, и ее накрыло абсолютное спокойствие. Да, это очень поганый жребий – гадать, кого болячка заберет следующим, есть ли от нее вообще защита или они все свалятся, просто у каждого свой инкубационный период, но все-таки это определенность. Ее отец – не сволочь и все сделал из страха за нее. Администрация школы – не садисты. Они просто спасают мир и стараются по возможности вылечить неразумных подростков, которые им в этом активно мешают. Все стало логичным и простым.
Жалко только, что поделиться этим ни с кем нельзя. Кроме Белки, возможно.
Она с трудом дождалась конца пар. Когда все двинулись на обед, Вика схватила Белку за плечо и потащила на улицу:
– Поговорить надо.
Белка тут же поняла, коротко кивнула, ни о чем не спросила и дождалась, когда они вышли в парк, не спеша пошли по мощенной брусчаткой дорожке.
– Как ты думаешь, тут они нас могут прослушивать? – спросила Вика.
– О… градус твоей паранойи повысился до правильного уровня, как я посмотрю, – горько усмехнулась Белка. – Откуда я знаю? Надеюсь, что нет. Хотя мы обеспечили повышенное внимание к нашим персонам. Так что ты хотела обсудить?
– Кажется, я все поняла. Я знаю, что если права, то ты не сможешь… не должна подтвердить, даже если я скажу все как есть. Но в общем… мы опасны для общества, и нас тут специально держат взаперти. Так лучше и нам и… всем остальным. И ты откуда-то это знала заранее. Это и есть ваша с директрисой тайна. Так? Хотя бы намек…
Белка некоторое время шла молча, глядя себе под ноги.
– Ты очень умная. Я в тебе не ошиблась. Потому и попросила переехать ко мне.
– Так тоже подойдет, – кивнула Вика. – И я понимаю, что чем позже остальные это поймут, тем лучше. С этого момента я на твоей стороне. Нужно избежать паники.
– Я рада, что мы понимаем друг друга, – опять туманно ответила Белка и улыбнулась.
Затем она огляделась и добавила шепотом:
– Сегодня ночью я проберусь в лазарет. Хочу увидеть, что стало с теми, кто туда попал.
– Не стоит. Я видела… как это примерно выглядит. Тебе не понравится.
Белка непонимающе уставилась на нее, и Вика пояснила:
– Не хочу сейчас об этом. Тяжело. Потом объясню.
– Сочувствую, – после минутной паузы сказала она, – но меня это не остановит. Я тебя не зову. Тебе рисковать не обязательно.
Вика никогда не участвовала в авантюрах, на которые ее пытались подбить одноклассники, если там была хоть капля риска. Она недавно уже переступила через себя, когда отправилась гулять за забор и сто раз об этом пожалела. Поэтому первым позывом для нее было согласиться с Белкой и спокойно спать этой ночью в своей кровати. Но, с другой стороны, только так она могла узнать, что происходит с мамой. Вика видела ее только сразу после приступа. В каком она сейчас состоянии? Хуже ей или лучше? Может ли она узнавать людей и нормально общаться, или разум окончательно ее покинул и надежд на восстановление нет? Ответы на все эти вопросы скрывались за дверьми лазарета.
– Ну уж нет. Не знаю, как ты планируешь пробраться незамеченной через такую кучу камер и кордонов, но если у тебя есть план, то я с тобой, – сказала она.
– Я не гарантирую, что нас не поймают. Но план у меня действительно есть, – таинственно улыбнулась Белка.
Глава XIII. Влад
Ему не спалось. Он даже завидовал здоровой психике Аркадия. После всех событий этого неимоверно длинного дня он спокойно улегся в кровать и уже равномерно посапывал.
Конечно, усталость и недосып тоже звали прилечь, да только сон никак не шел. Влад ворочался и так и сяк, потом не выдержал, сел к окну, распахнул его и начал смотреть на ночной лес. Фонари в это время уже выключали, луну закрыли тучи, так что темень была такая, что вместо деревьев с трудом угадывались только черные силуэты. Было около часа ночи. Все уже спали, ветра не было, так что идеальную тишину нарушали только редкие, не побоявшиеся холодной ночи сверчки или цикады.
Благодаря этой звонкой тишине Влад и услышал голоса внизу. Разговаривали Белка с Викой, причем, судя по всему, отнюдь не лежа в кроватях. Окно в их комнате тоже было открыто, и слова доносились достаточно четко.