Давай никому не скажем
Шрифт:
— Только избавь меня от подробностей! — перебила я, немного порозовев.
— Да я о тачке! А ты о чём подумала? Джип у него, "Чероки". Ну как у него — папашин, но какая разница, да? Только чур больше ничего не спрашивай — боюсь сглазить! — Селиванова трижды постучала костяшками пальцев по столу.
Расспрашивать детали я и не собиралась, но чтобы её порадовать, сделала вид, что мне жутко интересно.
Нет, это точно не Инна рассказала Тимуру. Не до него ей сейчас. У неё вон свои отношения, плюс в какой раз мне на помощь приходит. Разве стала бы она с соседкой за меня договариваться, в глаза лезть, если бы таила какую-то обиду?
Но если не Инна, то кто?
Стало ужасно не по себе от осознания того, что кто-то знает о нас с Яном, и что этот кто-то тайно пытается вставлять нам палки в колёса.
На какую пакость он ещё способен?
Часть 55. Эмма Валентиновна
Эмма Валентиновна
— … большое вам спасибо за ценную информацию… Да-да, вы абсолютно правильно поступили, что рассказали, даже не сомневайтесь!.. Конечно, буду рада, до свидания, — Эмма Валентиновна положила телефонную трубку, затем снова взяла, но, подумав, положила обратно на рычаг.
Поднявшись с кресла, возбуждённо заходила по кабинету, переваривая только что услышанное. Это же не информация — это бомба! И, главное, как вовремя, словно сама фортуна на её стороне.
Вот это да! Наша скромница Яночка Альбертовна на самом деле настоящая хищница! Не зря она ей сразу не понравилась. Едва только та переступила порог кабинета, с просьбой взять на работу, Эмма Валентиновна уже тогда предчувствовала, что доставит ей эта девчонка проблем. И вот, как всегда оказалась права! Ходит, глазки в пол, а на самом деле творила такое… Вот уж верно говорят — волк в овечьей шкуре. И с дисциплиной у неё проблемы — работает тут без году неделю, а уже успела несколько раз засветиться в дурнопахнущих историях. Люди десятилетиями трудятся, и не умудрились столько дел наворотить, а эта только и знает, что куда-то вляпывается.
В дверь негромко постучали, и в кабинет вошёл Денис Павлович. Эмма Валентиновна на автомате поправила причёску, и тепло улыбнулась завучу, так и застыв где стояла — у раскрытого окна.
— Вот документы для ГорОНО, как вы просили. Я всё изучил, только подпись ваша осталась, — он положил на стол тоненькую папку и, выдавив смущённую улыбку, торопливо покинул кабинет.
Директриса так разволновалась, что даже забыла, о чём только что думала. Сердце порхало в груди словно испуганная пташка. Когда с ней такое было в последний раз? Она уже и не могла припомнить. Как вошла в роль железной леди сразу после университета, так ни разу себе не изменила. Да так увлеклась, что не успела заметить, как пролетела жизнь. Ни мужа, ни детей, зато карьера и уважение коллег. Но какая от этого польза, если приходишь домой, а тебя там никто не ждёт?
Дениса Павловича она заприметила ещё в прошлом году, и сделала всё, чтобы перетянуть его поближе к себе. И не просто в колледж, а сразу на тёплое место немного раньше времени ушедшей на пенсию прежнего завуча. Ей нравился этот спокойный и положительный во всех отношениях молодой мужчина. Хорош собой, холост, бывших жён, детей и грешков за плечами не имеет. Ну а то, что моложе, так это даже хорошо! С молодым мужчиной женщина обретает второе дыхание, расцветает, есть стимул становиться краше, чтобы соответствовать.
Эмма Валентиновна считала себя очень даже привлекательной и интересной женщиной, и она видела, что Денис Павлович к ней расположен. Руку подаёт, интересуется самочувствием. А как долго они вели беседу, когда вместе пили на прошлой неделе чай?
Он одинок, она одинока, нужно только немного времени и каплю её жизненного опыта, чтобы мягко подтолкнуть его к активным действиям. Чем Эмма Валентиновна и планировала заниматься, но пришла эта молодая выскочка и всё испортила! Крутит хвостом перед завучем, глазки ему строит, давит на низменные инстинкты мужчины, вместо того, чтобы заинтересовать своим интеллектом! Ну ничего, теперь, когда она узнала об Иванниковой столько интересного, избавиться от неё будет не сложно.
В дверь снова робко постучали, и в кабинет заглянула Яна Альбертовна.
— Вызывали?
— Садитесь, — процедила Эмма Валентиновна, кивнув на стул.
И вот опять — сама невинность. Почти без косметики, косу заплела, будто красна-девица из сказки, а у самой кофточка на груди лопается, и юбка неприлично обтягивает все округлости.
Вызывала её директриса по совсем другому вопросу, но раз теперь появилась свежая информация, не стоило откладывать дело в долгий ящик.
Эмма Валентиновна села в своё высокое кресло и, сложив пальцы домиком, уставилась на преподавательницу английского. Та была не то чтобы напугана, скорее растеряна. Но в глаза смотрела уверенно, не тушуясь.
— Яна Альбертовна, вы знаете, по какому вопросу я вас вызвала?
— Думаю, из-за украденного журнала?
— Не украденного, а утерянного вами.
— Я его не теряла! — чеканя каждое слово, бесстрашно опровергла Иванникова. — Я оставила журнал на столе, как делаю это всегда, и как это делает каждый преподаватель, вышла на минуту, а когда вернулась — журнала уже не было!
— А куда вы вышли? — сузила глаза директриса.
— Это была перемена, и моё личное время. Не думаю, что должна отчитываться перед вами, на что я его трачу.
— Вы хотели сказать — на кого вы его тратите?
Услышав это, Яна Альбертовна немного побледнела. Села прямо, будто кол проглотила.
Ага, попалась!
— Я пока закрываю глаза на ваши шашни, но учтите, в стенах моего учебного заведения я этого терпеть не стану! Вы здесь для того, чтобы давать детям знания, а не чтобы крутить романы!
Эмма Валентиновна сейчас же хотела высказать ей в лоб своё отношение к тому, как беззастенчиво эта беспринципная фифа флиртует с завучем, что решила пока не прилетать Дениса Павловича, а лишь тонко намекнула, что в курсе всего. Вместо этого приготовилась выдать самую горячую информацию.
— Так вы в прошлый раз и не ответили мне, почему уволились из элитной частной школы, и переехали из столицы обратно в провинцию. Может, всё-таки хотите поделиться?
— Я уже вам говорила: здесь у меня мать и сестра, — сквозь зубы процедила Иванникова.
— А что вы можете рассказать мне о товарище Заболоцком Андрее Дмитриевиче? — директриса назвала имя, и Яна Альбертовна побледнела ещё сильнее.
— Заболоцкий — директор школы, в которой я работала в Москве. А причем тут он?