Дай мне шанс

Господь наказывал ее – вот единственный логический вывод. Маделин Донован сотворила немыслимое и теперь должна была платить.

Сестра Маргарет постоянно остерегала ее, но она не верила. Зато сегодня обратилась в веру.

Капля пота скользнула по ее спине, когда она с трудом сделала еще шаг, морщась от боли в мизинце, на котором еще полмили назад успела натереть волдырь ремешком босоножек

Конечно, Маделин могла снять босоножки. Но тогда пришлось бы идти босой по опустевшему шоссе. В темноте.

Сообразив, что Господь на нее прогневался, она решила, что безопаснее не снимать обувь.

Ветер усиливался, взвихрился вокруг нее как мини-торнадо, когда мимо пролетала очередная машина. Со скоростью восемьдесят миль в час. Дурацкие локоны красавицы-южанки превратились в спутанную массу, упавшую на лицо и не позволявшую ничего видеть. Ну, почти ничего.

Маделин старалась держаться ближе к кустам, росшим по обе стороны двухполосной дороги. Лучше не искушать судьбу и не подходить чересчур близко к машинам.

Подол платья зацепился за колючую ветку, и Маделин рывком освободилась. Треск рвущейся ткани, казалось, разнесся эхом по всему шоссе. Маделин же с облегчением вздохнула. Уничтожение проклятой тряпки было единственным светлым пятном за весь день.

Впереди, не так уж далеко, факелом надежды пылала в темной ночи красная неоновая вывеска. Слово «Бар» мерцало, подмигивая ей, так что невольно текли слюнки. Маделин брела на свет этой вывески с той самой минуты, как у нее сломалась машина. И цель с каждым мучительным шагом становилась все ближе.

Крепко сжимая сумочку, так, что пальцы впивались в крошечные хрустальные бусинки, она упорно продвигалась вперед. У нее осталось пятьдесят баксов. Более чем достаточно, чтобы плюхнуть свой зад на табурет и напиться. Может, в ее ситуации это не самый разумный выбор, но Маделин было плевать на разумные поступки с той минуты, когда она выехала с парковки.

Слишком живые образы сегодняшнего дня вставали перед глазами, отчего пот, выступавший на лбу и увлажнявший виски, каплями стекал по щекам.

Что она натворила?!

Утром Маделин и не представляла, что придется предпринять столь решительные меры. Никакого предчувствия надвигающейся беды, интуиция не подсказала, что должно было случиться. Маделин не сомневалась, где закончит этот день. Во всяком случае, в ее планы точно не входила прогулка по темному незнакомому шоссе среди ночи.

Ох, только взгляните на нее! Приступ отчаянной паники – и она застряла в глубинке штата Иллинойс.

Что ж, наказание или нет, но она доберется до этого бара.

Не спуская глаз с вывески, Маделин сделала очередной мучительный шаг к спасению.

Казалось, прошла вечность, прежде чем Мадди наконец-то распахнула дверь бара. Последние четверть мили она одолела на чистом адреналине. Платье было порвано и в грязи. Но она все-таки добралась.

А может, Господь ее не покинул?..

Теплый порыв влажного воздуха и, возможно, несколько комаров проводили ее в полупустой бар. Завтра на коже наверняка останутся следы от укусов, но она не станет думать об этом сейчас – подумает об этом и об остальном попозже.

Застыв на месте, Маделин шумно выдохнула. Выдохнула так сильно, что груди едва не выскочили из платья без бретелек. Пришлось подтянуть. На всякий случай. Не стоило дополнять список прегрешений еще и эксгибиционизмом.

Спутавшиеся липкие от лака локоны закрывали спину и шею влажным покрывалом. Хорошо, что при ней не было ножниц – иначе поддалась бы соблазну и одним махом отхватила бы мешавшие пряди. Достаточно и того, что весь день оказался сплошным несчастьем. Не стоило добавлять к этому еще и испорченную прическу.

Маделин сделала глубокий вдох, втянув в себя пропахший пивом воздух, и оглядела древний, тускло освещенный бар. Давно утратившие изначальный цвет панели выглядели такими же старыми и уставшими, как и посетители этого убогого заведения. Кроме нее, здесь не было ни одной женщины, так что…

Маделин ощутила укол тревоги. Может, стоило уйти? Впрочем, мысль эта мгновенно улетучилась, когда она увидела свободный табурет. Нет-нет, все будет в порядке!

Она росла с тремя старшими братьями и весьма поднаторела в искусстве самообороны. А эти типы… Они вроде бы больше интересовались выпивкой.

Кроме того, она просто не могла больше идти. Не могла, даже если бы от этого зависела ее жизнь.

Стойка маячила прямо перед ней, и черная ее поверхность могла бы служить декорацией для фильма про роковое место, куда алкоголики приходят, чтобы умереть. Но это место сейчас казалось нирваной.

Расстояние до табурета росло все больше, по мере того как она продолжала стоять у двери, чувствуя, как пульсируют болью ноги.

Маделин стиснула зубы. Подумаешь!.. Всего несколько крошечных шагов!.. Она способна сделать это! Ведь она уже сделала почти невозможное!

Маделин сделала шаг и покачнулась. Но она все же переставляла ноги до тех пор, пока не оказалась там, где хотела оказаться. И наконец-то с тяжким вздохом плюхнулась на круглый мягкий табурет. Последовало медленное шипение выходившего из сиденья воздуха. Она закрыла глаза. О господи! Вполне вероятно, что больше она вообще не сможет ходить.

Охлажденный кондиционером воздух коснулся разгоряченной кожи, и она едва не застонала от наслаждения.

Уронив голову на руки, Маделин наслаждалась покоем. Ох, как хорошо просто сидеть – и все.