Дайте мне меч, и я переверну мир! Том 1
Шрифт:
Лейла открыла рот растерянно смотря то на мать, то на меня. Аделаида тоже уставилась на меня, как на чокнутого.
– Лейла, если хочешь, чтобы твоя мать жила, делай, что я говорю! – рявкнул я.
Девушка вздрогнула и, кивнув, растворилась в толпе.
Я, недолго думая, схватил Аделаиду на руки и понес в её комнату.
Она особо не сопротивлялась. Лишь возмущенно прошептала:
– Что вы себе позволяете?!
– Тише, Аделаида, не нервничайте, – сказал я, пытаясь справиться с приступом собственной
Я донес её до комнаты и уложил на постель. К тому времени в лице у нее уже не было ни кровинки. Зато подол платья был насквозь мокрый от крови, как и мой рукав. Наряд мротов был безнадежно попорчен, ну и черт с ним. Придумаю, что-нибудь другое.
– Откуда вы узнали? – прошептала она.
– Я… Просто я увидел… – не зная, как объяснить свое прозрение, пробормотал я.
– Мой сын?! – умоляюще спросила она, вцепившись мне в руку.
– Все будет хорошо, – не смог я сказать ей правду.
– Вы лжете, – она отпустила мою руку и отвернулась.
В комнату влетел разъяренный Ганс и отец. Ганс подскочил ко мне и схватил за грудки, хорошо так встряхнул.
– Эрик, что вы себе позволяете?! – заорал он.
– У вашей жены кровотечение, – спокойно ответил я, стряхивая с себя его руки.
– Аделаида?! – он метнулся к постели жены. – Не переживай, ты справишься с этим.
– Вы привели лекарей? – спросил я. – Может сэра Артура позвать?!
– Лекарь прибудет с минуты на минуту, – сказал отец. – Сэр Артур не помощник в женских делах. Я думаю, мы должны их оставить.
На прием я возвращаться не стал. Заперся в своей комнате. Я не знаю, что это было, но мне реально стало плохо. Вид мертвого ребенка и кровавых женских слез, оказался не по зубам для моих нервов.
Меня лихорадило и подташнивало. Вот бы сейчас вискаря хряпнуть и покурить. Шансов выжить у Аделаиды было мало, но я надеялся, что здешние лекари ей помогут, хотя ребенку уже ничем помочь было нельзя. И это донельзя меня печалило.
Победы такой ценой я не хотел. Я позвонил в колокольчик и попросил слугу принести мне рюмку виски. Слуга кивнул и через несколько минут вернулся с рюмкой. Я осушил её и отослал парня. По телу растеклось приятное тепло.
Скоро меня стало потихоньку отпускать, я уже стал подремывать, когда ко мне в комнату кто-то робко постучал. Я подумал, что это Фил и пригласил войти, но эта оказалась Лейла.
Девчонка была сама не своя. Бледная и потерянная. Она вдруг бросилась ко мне на шею и разрыдалась. Я обнял её. От Лейлы пахло осенней свежестью с нотками полевых цветов.
– Ну-ну, что ты. Все будет хорошо, – попытался я успокоить девушку, перебирая её длинные черные волосы. Они точно шелк струились под пальцами.
– Не будет! – всхлипывала мне в плечо Лейла.
– Зачем ты так, Лейла? Лекарь ей поможет… – снова неловко вставил я свои пять копеек.
– Эрик, лекарь сказал, что он ничем не поможет! Она умирает, Эрик! И все это из-за этого чертового мальчика, ей говорили, что следующей попытки она не переживет. Ах, почему я не родилась мальчиком?!
– Чтобы порадовать меня, – неловко пошутил я.
Но девчонка меня и не слушала вовсе, она продолжала бормотать что-то бессвязное грустное, пока не уснула у меня на руках. Я осторожно высвободился из объятий Лейлы, уложил её на подушку, накрыл одеялом. Во сне, в свете свечей она выглядела очень трогательно и мило.
Не знаю почему, повинуясь какому-то инстинкту, я пошел обратно к Аделаиде в комнату. На коленях у её постели сидел Ганс.
– Эрик, зачем ты пришел? – хрипло спросил он.
– Так надо, – сам не зная, почему сказал я. – Выйди.
Не знаю, что было в моем голосе, но Ганс послушал и вышел из комнаты.
Я возвел хвалу Аве. Почувствовал внутри себя расправленные крылья сокола и тепло. Я приложил горящие теплом руки к животу Аделаиды. Руки стало покалывать. Сознание путаться. Но я не отступил.
Я нащупал её нить жизни. Тонкая, слабая, она едва билась синей венкой на шее Аделаиды. Мои наэлектризованные пальцы, запускали ток жизни по её иссохшим венам. И выталкивали вместе с уже загустевшей кровью тело мертвого плода наружу.
Все это требовало чудовищной энергии и сил. И эту энергию я взял из собственных резервов. Мой ресурс был исчерпан.
В башке зазвенело, капилляры лопнули, и из носа хлынула кровь. В глазах двоилось.
Я вытащил мертвый плод наружу и остановил кровь Аделаиды. На этом силы мои иссякли, и я, потеряв сознание, стек под кровать.
Очнулся. Открыл глаза и ничего не увидел. Темная завеса окутывала собой все пространство вокруг. Это было жутко. Очень жутко. Меня, как волной, накрыло этой жутью. Дыхание остановилось, какое-то время я не мог даже пошевелиться.
Власть над телом вернулась, и я заорал благим матом, задергался.
– Эрик! Успокойся! Ну?! Что такое?! – откуда-то сверху спросил голос отца, его руки вцепились мне плечи и встряхнули.
Голос отца немного успокоил. Меня слегка отпустило.
– Я ничего не вижу! – испуганно прохрипел я. – Где я?! Что со мной?!
Паника накатывала теперь урывчато. Я стал дышать правильно по методичке, чтобы успокоиться.
– Все нормально, – вкрадчиво ответил отец, – ты у себя в кровати. Ты потратил очень много энергии на исцеление Аделаиды. Это тебе дорогого стоило.
– Это стоило мне зрения? – прямо спросил я.
Осознания, что из-за своего опрометчивого поступка, я могу навсегда остаться калекой в чужом мире поползло ледяным холодком по спине. Волосы на затылке зашевелились. Я судорожно вцепился в одеяло.