Даже Смерть знает мое имя
Шрифт:
— Ну, решать архисложные задачи ты умеешь, — напомнил фамильяр, скользнул по мне изучающим взглядом и проговорил: — Тело реципиента довольно хорошее. Молодое, высокое, физически р-развитое. Кем он был при жизни?
— Артур Григорьевич Ратников…
— … Какое поганое имя. Столько букв «р-р-р», — перебил меня Аким, сокрушённо покачав головой.
— … Обедневший аристократ, маг смерти. Рано осиротел и скитался по приютам. Затворник, нелюдимый. Он книжной пылью дышал чаще, чем свежим воздухом. Человек мягкий, как глина. Все его пинали, как шелудивую собаку. Но он как-то умудрился
— Он на тебя чем-то похож. Р-рано осиротел, скитался… — подметил фамильяр.
— Не сравнивай меня с этим тюфяком. Он бы в темнице ящеров загнулся раньше, чем увидел щипцы для вырывания ногтей.
— Ладно, — проронил Аким и перевёл тему: — И где ты планируешь найти ученика?
— А где они водятся? В школах и университетах. Но мне не нужен сопливый юнец. С ним возни будет слишком много. Поэтому остаются университеты, точнее, университет. В Чернявске он один.
— Но ты же не можешь цапнуть за руку любого мага смерти. А вдруг он не подойдёт? Гар-р-р.
— Верно. Мне нужно присмотреться к студентам, поэтому я попробую устроиться на работу в этот универ. Диплом Ратникова позволяет мне преподавать. Авось в университете есть какая-нибудь достойная вакансия, — сообщил я, с хрустом выпрямил спину и с удовольствием глянул на пентаграмму, заполненную рунами. Превосходно!
— Р-руна «ифь» кривовата, — пробрюзжал вредный фамильяр. — Твоя матушка такой халтуры не делала.
— «Ифь» безукоризненна. Ты, как всегда, придираешься, — отмахнулся я, натянул на палец остывший перстень и направил руку на пентаграмму.
Тотчас из магической побрякушки вырвались ранее поглощённые мной души грабителей из продуктовой лавки. Они впитались в пентаграмму, и в центре неё появились туманные рыцарские доспехи. Преобразование удалось.
— Гар-р-р, — презрительно каркнул Аким, глядя на моё творение. — Слабенькие «доспехи». Ты посмотри, какие они бледные. Ящерам на смех. От мощной магии они не защитят. Максимум выдержат один удар магоформы В-ранга.
— Какие души — такие и «доспехи». Из картона не сделать танковую броню, — огрызнулся я, раскрыл ладонь и втянул «доспехи».
Моя аура могла спокойно держать десяток таких магоструктур. Они были ценны тем, что с помощью мысли вызывались мгновенно, в отличие от магоформ. На призыв последних тратилось какое-то время, пусть даже и исчисляемое секундами.
Правда, магоструктуры нельзя было как-то подлатать. Ежели враг наносил им достаточное количество урона — они исчезали навечно. После этого приходилось создавать новые, тратя души.
— Для начала пойдёт, — между тем смилостивился фамильяр, прекрасно знающий, какие мощные «доспехи» у меня были в предыдущем мире. Но, к сожалению, через межмировой барьер нельзя
— Благодарю за одобрение, Аким, — саркастично бросил я и услышал настойчивый стук в дверь.
— Кто это? Обслуживание номеров? Или падшие женщины уже заглянули на огонёк? — встрепыхнулся фамильяр, насмешливо сверкнув глазом.
— Очень вряд ли, — мрачно произнёс я, подошёл к продолжающей сотрясаться от ударов двери и встал справа от неё, чтобы возможный выстрел визитёра не задел меня. — Кто там?
— Отворяй ворота! — раздался низкий прокуренный мужской голос. — Дело есть.
— Вот и новая душа, — обрадовался фамильяр.
— В этом мире, к несчастью, нельзя так просто убивать, — тихонько произнёс я, открывая дверь.
— Ужасное место, — сокрушённо изрёк Аким и уселся на спинку стула, чтобы видеть лестничную клетку. А над ней с носков на пятки покачивался здоровенный небритый детина с одутловатым лицом, шикарно подходящим к заляпанной грязно-серой майке и растянутым штанам.
— Кха, — кашлянул он в пудовый кулак, цыкнул зубом и прогудел, тяжело глядя на меня: — Чего сынишку моего обдурил?
— Что-о? — искренне удивился я, держа за дверью руку с револьвером.
— Того! На бабки его кинул. Все знают, что грач стоит дороже, чем ты ему дал. Да и мелок ты за гроши взял! Так что ты мне теперь должен! Понял, сопляк?! — прорычал детина, оскалив жёлтые зубы. — Гони бабки!
— А-а-а, так это тупой развод на деньги, — сразу смекнул я, быстро сообразив, что малец вернулся домой и без задней мысли радостно рассказал папеньке, как заработал купюры. А тот решил стрясти бабки с дурака, разбрасывающегося деньгами.
— Какой развод?! — изобразил удивление громила, вскинув лохматые брови. — Ты сына моего обманул! Ребёнка! Посему должен мне! Всё честно! А если не хочешь по-хорошему, то я могу и по-плохому!
— Ну, так бы сразу и сказал. Давай я сейчас по карманам пошарю. Авось чего найду, — ухмыльнулся я и полностью открыл дверь, продемонстрировав руку с револьвером и перстнем мага. — О-о, гляди чего нашёл. Ствол и перстень. Хватит тебе этого? Продашь потом…
— М-м-м, — лихорадочно замычал вымогатель, испуганно забегав глазками.
— Чего ты? Не нравится? Может, тогда свинцом возьмёшь? — насмешливо проговорил я, ткнув револьвером в его объёмное пузо. — Или заклятием?
Мужик вздрогнул, резко побледнел и шумно сглотнул. Его кадык дёрнулся под кожей, а изо рта донеслось униженное бормотание:
— Да я это… чё… могу и подождать. Да и вообще… чего это я? Попутал маленько. Вы, сударь, сполна заплатили и за мелок, и за птицу. Пойду я, наверное, да?
— Подожди. Я тебе ускорение придам. Разворачивайся задом.
— Может, не надо?
— Надо, Федя, надо. А если отберёшь у сына деньги, то я приду и ещё тебе пинков отвешу, — серьёзно проговорил я и как следует вдарил ногой по объёмной заднице громилы. Тот чуть по ступеням не покатился. Однако всё же устоял и своим ходом припустил прочь.