Дефиле над пропастью
Шрифт:
– Мне каяться не в чем, – жестко проговорила Коко. – Я не бросила бы девочку, если б не была уверена в том, что она мертва. Повторяю: я пыталась ее спасти.
– Значит, плохо пыталась. Мертвая, она создавала тебе меньше проблем, чем живая. И кстати, дед мой считает, что ты хотела от нее избавиться. И этим… – Он выдернул косынку из-за пазухи. – Этим душила девочку!
Он ожидал какой угодно реакции, но не той, что последовала. Коко размахнулась и с силой заехала Дэну по лицу.
– Не смей такое говорить! Называй как угодно, но только не детоубийцей!
Она
– Я хотела завернуть в него девочку. Больше не во что было.
Коко вернулась к дивану, медленно на него опустилась.
– Как ее зовут?
– Нина.
– Красивое имя. Мне всегда оно нравилось. Так маму звали. Она умерла, когда мне двенадцать было. А отец еще раньше. Я у тетки воспитывалась. А у нее своих трое. Да муж пьяница. Я мешала им. Ладно бы хозяйственной была, а то бесполезная. Мои коллажи да гербарии всех раздражали. Не могла я там остаться. Ни в доме у тетки, ни вообще в деревне. Не мой это был мир… – И без перехода: – Как ты понял, что я – это я?
– Узнал… – И показал ей старую фотографию. Всю правду он пока решил не открывать ей и умолчать о том, что это не он понял, что она – это она, а Нина.
– Боже! Что это за пончик! – Коко засмеялась. – Я была такой толстой? Ужас. А прическа! Как можно меня узнать по этой фотографии?
– Еще по этому. – Он указал на шрам в форме английской буквы «W». – И по голосу. У твоей дочери точно такой же.
– Так она не бросала тебя в детстве?
– Еще как бросала. Но ее голос я запомнил. Она пела мне на ночь «Спи, моя радость, усни»… – Он осторожно взял ладонь Коко и положил себе на колено. – Ты хотела бы с ней познакомиться?
– Даже не знаю… Сейчас я в полном смятении. Надо в себе разобраться. Я даже не поняла пока, рада ли я тому, что моя дочь выжила. Что я мама и… Бабушка, черт возьми! – Она снова заплакала. – Нет, последнему рада. Ты такой славный, Данечка… – И порывисто поцеловала его в щеку. Дэн почему-то засмущался.
…Вспомнив о том поцелуе, он улыбнулся. Алиса стукнула его ложкой по руке, привлекая к себе внимание. Оказалось, он давно уже молчит, а она сверлит его взглядом.
– Я спросила, что решила Коко? Пожелала с дочкой познакомиться?
– Да. Когда мы с ней встретились в следующий раз, она выразила это свое желание весьма бурно. Чуть не припрыгивала от возбуждения, так ей хотелось обнять свою дочурку. Не знала она, что та настроена по отношению к ней иначе.
– Ты передал Нине слова Виктории? Убедил ее в том, что она не душила дочку?
– Наш разговор я оставил в тайне. Но начал заводить беседы о том, что Веня мог ошибаться в главном. Не хотела Аня убивать ребенка. Наоборот, пыталась спасти. В общем, я с точностью воспроизвел слова Коко, только выдал их за свои предположения. И потом спросил, поверила бы она матери, услышь подобное от нее?
– Она ответила «нет»?
– Нет, более развернуто. Но смысл такой, да. Она заявила, что она в этом может убедить меня, деда, даже себя… но только не ее!
Тогда-то Дэн понял главное: Нина желала узнать мать не для того, чтобы попытаться понять… и простить.
Она не собирается делать ни того, ни другого! Потому что ненавидит.
А это значит…
– Она желала смерти Коко! – воскликнула Алиса.
– Нет, страданий, – возразил Дэн. – Вспомни о платке. И я понял, к чему ты клонишь. Думаешь, она могла убить Коко!
– А разве нет?
– До того как та оформит завещание? Категорически нет. Нина – продуманный человек, хоть и эмоциональный.
– Да, пожалуй.
– Теперь ты понимаешь, почему мы подкинули его?
– Не совсем.
– Если я начну предъявлять права на квартиру как внук, то первое, такое количество грязи всплывет, что забрызгает многих, включая деда, меня, мать, саму покойницу. А второе, узнав о том, что Виктория, она же Аня, в столицах разбогатела, ее тетка, все еще живая, да племянники свои ручонки к ее наследству протянут.
– Но ничего не получат.
– А крови попортят.
– Огласки можно избежать. Нанять хорошего адвоката и проделать все так, что комар носа не подточит.
– Нет у нас на него денег. Те, что имелись, отдали нотариусу за печать. Согласись, так проще получить наследство. И точно без грязи и взлома семейных склепов. Поэтому я прошу тебя не разглашать той информации, что ты сегодня от меня получила. Ну и о прочем лучше помалкивать… О чем – ты знаешь!
– Хорошо, – подумав, сказала она.
Все то, что Дэн рассказывал сейчас, могло быть враньем. От начала и до конца. Но Алиса ему поверила. Чисто интуитивно. Не пытаясь анализировать…
Поверила – и ВСЕ!
– Будете еще что-нибудь? – спросила подбежавшая к столику официантка.
Дэн вопросительно глянул на Алису. Она покачала головой.
– Будьте добры, счет.
Девушка кивнула и удалилась. Не прошло и минуты, как она вернулась с кожаной папочкой.
– Сколько там с меня? – поинтересовалась Алиса.
– Обижаете, девушка. – Он и правда немного надулся. Но Алиса считала, что сделала правильно, спросив, на сколько она наела, напила. В Европе, где она часто бывала, мужчины не считают нужным платить за даму. В России многие взяли с них пример. В принципе, Алиса в этом ничего плохого не видела. Если свидание деловое или приятельское, то каждый за себя. А еще – если оно первое, даже предполагающее дальнейшее развитие событий. Вот станет человек, с которым ты пришла в ресторан, твоим парнем, тогда да, пусть платит. Но пока вы друг другу никто, почему бы не «распилить» счет? И он не жалеет потраченных денег, в случае если не возникло притяжения, и ты себя не чувствуешь обязанной…
Сунув в папку несколько купюр, Дэн поднялся. Алиса – следом за ним.
Выйдя на улицу, оба поежились. Похолодало.
– Ты домой сейчас? – спросила у Дэна Алиса.
– Да. Буду машину ловить, тебя подбросить?
– Нет, спасибо. Хочу пройтись, потом решить, куда и на чем. – Она помахала ему. – Пока! – И собралась уйти, но Дэн остановил ее окликом:
– Подожди.
– Что такое?
– Хочу тебя кое-чему научить. Как бы в благодарность за молчание.
– Очень интересно. И чему же?