Дефиле над пропастью
Шрифт:
Больше Алиса ничего не вспомнила из того дня. Даже лица невесты. Видела ее только со спины. Что было странно, потому что фату она несла за своей мамой.
С Алисиным отцом она рассталась сразу после выписки из роддома. Узнала, что, пока она там лежала, он загулял. Не смогла простить – ушла. Супруг предпринял попытку ее вернуть, но настойчивости не проявил и, получив один раз от ворот поворот, смирился с решением благоверной. Когда развод был оформлен, он уехал на Север и там сгинул. Алиса отца ни разу в жизни не видела. Даже на фото – мама изничтожила все совместные снимки.
Оставшись
Но, как оказалось, зря она так мрачно смотрит на свое будущее. Уже через полтора года у нее появился ухажер. Очень положительный мужчина ее возраста. С ним мама познакомилась, когда вышла на работу после декретного отпуска. Она в отделе кадров трудилась, а мужчина устраивался к ним в лабораторию научным сотрудником.
На этот раз женщина не торопилась. Шла к отношениям медленными шажками. И согласие на брак дала только после того, как убедилась: ее ухажер – достойная партия. Даже удивительно, что такого замечательного никто до сих пор к рукам не прибрал. И ладно бы он от серьезных отношений бежал, так нет, очень их хотел. Готов был Алисину маму под венец вести чуть ли не сразу после знакомства. Но она больше года мужчину изучала, прежде чем сказать «да».
Она не хотела идти под венец в белом. И пышной церемонии устраивать. Думала, они скромно распишутся, потом посидят дома узким кругом, отметят. Но жених настоял на торжестве по всем правилам. И невесту желал видеть в настоящем свадебном наряде: в белом платье и фате. Та возражала сначала, потом решила порадовать будущего мужа. В конце концов это у нее вторая свадьба, а у него первая, пусть насладится ей. Тем более все расходы он брал на себя.
Алиса помнила, как мама шила платья – свое и Алисино. Бабушка ей помогала. Вдвоем они сидели на полу в облаке искусственных шелков и кружева и соединяли детали вручную, потому что машинка испортила бы материалы. Алиса, чтобы не мешать им, ютилась в уголке и пыталась из обрезков соорудить наряд своей кукле. Обычно мама с бабушкой разговаривали за работой, и она слушала их до тех пор, пока не засыпала, уронив голову на рулон бязевого полотна, подготовленного для пышного подъюбника.
На том ее воспоминания обрывались. Дальше большой пробел, длиной в год…
И вот ей четыре. Она задувает свечи на торте…
А мамы уже нет в живых.
Теперь же, по прошествии стольких лет, вспомнилось, как волновалась мама в день свадьбы. Руки ее так тряслись, что она не могла вставить в уши сережки. Потом запуталась в фате и чуть не упала. Тогда-то и решили, что ее за невестой понесет Алиса.
…Лифт опустился. Двери разъехались. Алиса вышла в фойе и направилась к ресторану. Ей уже не хотелось каши и йогурта. Рот наполнялся слюной при мыслях о яичнице с беконом и теплом круассане с маслом и апельсиновым конфитюром. Это был завтрак Глеба. Алиса не разделяла с ним его – слишком калорийный. Но сейчас, когда у нее явный недобор килограммов, можно себе позволить жирное, жареное и сладкое. Глядишь, скорее поправится.
«Странно, что я забыла такой яркий эпизод из своего детства, – подумала Алиса, вернувшись к тем мыслям, от которых ее отвлекли мечты о яичнице. – Редкой девочке выпадает возможность нести фату за мамой-невестой…»
Но еще более странным ей показалось то, что ей об этом не напоминала бабушка. Она вообще избегала разговоров о втором браке своей дочери. Как будто его и не было. Алиса клещами вытягивала из бабушки сведения. Но добилась только сухого факта: «Он продлился всего пару дней, твоя мама с мужем погибли в аварии вскоре после свадьбы».
…Алиса отправила в рот кусок жареного бекона, прожевала его, запила соком, затем сделала глоток кофе по-венски. Промокнув рот салфеткой, она хотела вернуться к завтраку, но тут ее посетило еще одно видение, и она застыла с вилкой у рта…
Торт, украшенный лебедями, стоит в центре стола. И пахнет, как сейчас ее кофе, – взбитыми сливками, шоколадом и миндалем. Мама отрезает от него куски и подает гостям. Птичек она обещала оставить дочери, и та следит, чтоб они никому не достались…
Потом, когда Алиса их заполучила и попробовала, оказалось, что лебеди хоть и съедобные, но не вкусные. И лучше бы ей достались розочки со второго яруса.
…И снова пустота! Но в этом странности не было. Торт обычно подают в конце вечера, и Алиса могла просто-напросто, дождавшись своих лебедей, уснуть.
– Извините, – услышала она голос над ухом.
Подняв глаза, Алиса увидела импозантного господина с усами. Он стоял, чуть склонившись, и улыбался. Турок, сразу определила она.
– Доброе утро, – поприветствовал он Алису. – Не возражаете, если я присяду за ваш столик?
Она пробежала глазами по залу. Почти все столы были заняты, но несколько все же пустовало. Значит, познакомиться хочет.
– Пожалуйста, – ответила она.
Усач поставил на стол кофе и тарелку с бутербродами.
– Я иду за фруктами, вам захватить что-нибудь?
– Нет, спасибо, я уже поела.
На лице мужчины отразилось разочарование.
– Может, тогда вместе поужинаем?
Алиса с улыбкой покачала головой.
Турок попытался сунуть ей свою визитку, но она сделала вид, что этого не заметила. Весьма кстати зазвонил телефон. Алиса достала его и глянула на экран. «Игорь Верник» – прочла она. Придется ответить.
– Здравствуйте, Алиса, – поприветствовал ее следователь. – Не отвлекаю?
– Отвлекаете, – соврала она. А что ей оставалось? Ближайшие часы она планировала провести в обществе своего жениха, а не полицейского.
– Нам нужен ваш компьютер.
– Зачем? – удивилась Алиса.
– Сюзанна пользовалась им, когда жила у вас.
– Но у нее с собой был планшет. Для чего ей мог понадобиться мой ноутбук?
Вопрос остался без ответа:
– Когда мы могли бы забрать его? Вы не беспокойтесь, вернем в целости и сохранности завтра же. В крайнем случае послезавтра.