DEFLOR
Шрифт:
–– Проклятье.
Он опустился перед ней на колени и, целомудренно воротя в сторону нос, сперва наощупь натянул на нее трусы, потом юбку.
– Все! Пошли! Быстро! Хозяин сказал ждать не будет.
15
Хозяин и не ждал.
Охранник заглушил угнанный тук-тук и принялся бегать по пустому пирсу в поисках хоть какой-нибудь лодки. Все они были с заблокированным управлением и снятыми моторами.
– И что будем делать? – жалобно спросила Алина, кутаясь в позаимствованное одеяло.
– Баргас обещал продержать корабль
Вдалеке послышались какие-то вопли.
Охранник обернулся.
– Кажется это по нашу душу. Обнаружили, что вы пропали, – он подскочил к первой попавшейся лодке. – Прыгай. Нет времени выбирать.
Лодка была узкая и неудобная, с балансиром, вынесенным в бок на трех корявых шестах.
Алина легла на дно, вцепившись в неровности.
Охранник оттолкнулся от пирса веслом и принялся орудовать им, набирая скорость.
Сзади крики стали громче. Наконец, к берегу выбежала толпа с палками и битами. Самые резвые стали с разбегу прыгать по лодкам.
– Они нас догонят! – в панике заявила Алина и снова прижалась к доскам.
– Разве что пешком по дну. Я продырявил все лодки, до которых смог дотянуться.
И точно. Резвые выпрыгивали обратно на берег, а их лодки, булькая, исчезали в воде. В погоню смогли выйти только две, но они были далеко, а у охранника был автомат.
Лодка быстро резала тихие волны, уходя в плотную туманную взвесь, стоящую над водой.
– Я так и не узнала, как вас зовут, – тихо сказала Алина, – вы мне уже помогали, а теперь вот жизнь спасли. Или, не знаю, честь.
Охранник хмыкнул, услышав про честь.
– Девушка, нам нет смысла представляться друг другу. Мы просто делаем свою работу. Моя работа – охранять людей и временами их вытаскивать из неприятностей. А ваша работа… ваша работа подразумевает, что изнасилование – это всего лишь случай на работе. Производственная травма. То есть ваша честь, это как палец у столяра, по которому он постоянно молотком попадает. Расходный материал на каждый день.
– Ну, знаете, что! – возмутилась она. – Вас кто-то ввел в заблуждение. Мы не шлюхи.
– Да? А кто же вы? Как назвать девушку, которая продала свою девственность миллиардеру? Монашкой? Или достойной барышней? Девственность – это единственное, что вас отличает от миллионов шлюх и бесплатных давалок, которые перед каждым столбом ноги раздвигают. Ее беречь надо. И дарить любимому человеку. А не продавать миллиардерам.
– Ага, как там в анекдоте? Любовь придумали нищеброды, чтобы за секс не платить. Девственность это такая маленькая розовая хрень, которую 90% девок теряют по пьяни в ночных клубах. Она вообще никакой ценности не имеет. Кроме той ценности, которая возникает в головах тупых самцов, которым некуда деньги девать. И воспользоваться этой тупостью – сам бог велел!
Он покачал головой.
– Вы меня удручаете.
– А ты меня раздражаешь! Святоша!
– Я не хочу верить, что вы действительно так думаете. Поэтому давайте просто помолчим, чтобы не расстраиваться.
– С удовольствием!
На самом деле Алина сама не знала, что думает о девственности. С одной стороны, была логика, которая подсказывала, что лучше ее продать задорого, чем просрать в каком-нибудь туалете вместе со случайным знакомым.
Некоторое время они плыли в кромешном белесом молоке, которое не пробивали даже лучи заходящего солнца.
Потом метрах в ста вдруг вспыхнули факелы, и не менее дюжины едва различимых в тумане оборванцев завопили, размахивая битами и монтировками.
Охранник не глядя выпустил в ту сторону очередь.
Факелы погасли. Оборванцы попадали в воду.
– Осталась еще одна лодка, – сказал он. – Эти могут подкрасться ближе. Смотри в оба.
Но как она не вглядывалась, все равно просмотрела.
Сзади раздался плеск многочисленных весел, в тумане сгустилась тень большой посудины, разом вспыхнули факелы и завопили оборванцы. На этой калоше их было человек двадцать.
Алина завизжала, когда первый из них перепрыгнул к ним в лодку, но не удержался и получил балансиром по голове.
– Пригнись! – заорал охранник и дал поверх ее головы длинную очередь.
Часть от стада она, конечно, смела в воду. Но часть осталась. Они кидались в лодку, лезли из воды, верещали. Чья-то рука возникла из белесого ниоткуда и содрала с Алины остатки блузки. Охранник вертелся из стороны в стороны, работая то стволом, то прикладом, то веслом. Алина визжала и царапалась, не забывая прикрывать подпрыгивающие груди. Впрочем, они-то как раз помогали, вводя в ступор оказавшихся поблизости оборванцев. Лодку качало, и если б не балансир, она бы сто раз перевернулась. Наконец, им показалось, что битва уже выиграна, но тут появился полуголый бугай в красных труселях. В его руках было что-то самодельное. Но оно стреляло. И оно выстрелило.
Охранник захрипел и повалился на дно лодки.
Бугай осклабился и шагнул к Алине.
Нет, обратно к столбу, майке-сеточке и пацанчику она никак не хотела. Рядом лежало весло. В критических ситуациях, как известно, силы прибавляется. Алина вскочила, завопила во все горло, схватила весло и с размаху свернула бугаю челюсть.
Тот ойкнул и плюхнулся в воду.
Больше никого не было.
Алина бросилась к скорчившемуся охраннику.
– Эй! Вы как?!
Он был бледен и явно терял сознание.
– Не знаю… У меня в кармане компас. Гребите на запад. Там риф. Если Баргас задержал хозяина, вас подберут.
– А если нет?!
– Тогда… – еле слышно сказал он и отключился.
– Да ерш твою мать!
Она нашарила в его кармане компас, снова взяла весло, и как была полуголая, в одной юбке, принялась грести на запад. Иногда приходилось вставать и грести стоя, так даже быстрее получалось. В памяти всплыла стародавняя «девушка с веслом», и она рассмеялась.
Услышав смех, кто-то вдруг включил противотуманный фонарь. Совсем рядом, метрах в десяти.