Декамерон 2
Шрифт:
Ничего из этого Альдред не видел, зато слышал. И даже мельком заметил пару туш, которые спешили состыковаться с полом под ними. Пусть и малая, но это победа. Хотя своим трюком Флэй мог выиграть разве что десять секунд. Навряд ли они решали что-либо. Однако никогда не знаешь наверняка.
У Глизи с Копфом дела обстояли гораздо хуже. Им пришлось давать крюк от входа в северное крыло. В случае шестёрок тоже сыграл своего рода коллективный разум. Подсознательно незваные гости понимали, что, если сунутся в один коридор, будут лишь толкаться и попадут к упырям на зубок. Так что разделились.
Только
Он выглянул из коридора и заметил страшное. Их лестница с противоположной смыкалась уже на втором. Соответственно, упыри, задержанные попутчиком, их встретят прямо там. Так, считал Копф, не пойдёт. Головорезов уже нагоняли заражённые. Пока время ещё позволяло, лысый бандюган занырнул в ближайшую комнату и затворил за собой дверь на шпингалет.
Это был очередной кабинет, коих вверху донжона тьма тьмущая. Копф бросился к ставням. Его руки судорожно заползали по шпингалетам. За собой он слышал: упыри ломятся в дверь по его душу. И что самое страшное, та не выдерживала напора. По голому черепу бежал пот.
В кабинет проник свет, что отбросило только на половину помещения. А вторая, как была, так и осталась в полумраке. Казалось бы, пронесло. Бандит спасён. Соломка подложена. Он придумает, как выбраться, и всё-таки воссоединится с Тринадцатью.
Так ему хотелось думать. Но реальность порой бывает жестока…
Дверь выбили — то ли с ноги, то ли с плеча. Хотя в случае гулей с головы — тоже справедливое предположение. Так или иначе, сорвало её с петель. Она рухнула с грохотом, поднимая вверх клубы пыли. В кабинет ворвалось несколько упырей. А остальные пробегали мимо.
Подхваченный ужасом, Копф сполз под оконную раму. Из рук у него выпало оружие. Он задрожал, сам того не ведая, и переводил взгляд с одной твари на другую. У него имелось предостаточно времени, чтобы разглядеть их внимательно. Да только мёртвый гуль — не чета ещё живому. Последние гораздо — гораздо! — омерзительнее.
Упыри чуть дёргались, будто не могли устоять на одном месте. Их переполняла неясная, бравшаяся не пойми, откуда энергия, что подстёгивала постоянно искать еду.
Глаза лура в заражённых разглядели трёх стражников и одного задержанного. Судя по всему, в донжоне Чёрная Смерть явила свой кошмар точно также, как и везде, — нежданно-негаданно. Пока Копф изучал людоедов, те изучали его.
Бандит считал, что находится в безопасности, раз его прикрывает солнце. До самого последнего момента. Только вот оголодавшие упыри не собирались от него отступать. Ни с того, ни с сего к нему рванул один из них, плевав на полуденный свет.
Каннибал потянул его за ногу и резко дёрнул. Головорез вскричал, начал вырываться, но было поздно. Твари сил было не занимать. Она прокатила жертву по полу. И тут же за вторую ногу ухватилась близ стоявшая. Гули затянули вопящего Копфа во тьму ценой ожогов и начали рвать на куски.
Головорез
Развязка его судьбы осталась без внимания остальных шестёрок. Даже вопли лура — и те примешались к клёкоту и рёву. Останется ли вообще хоть кто-то, кто помянет Копфа, выйдя на свет солнца?
Молодчик думал только о сохранности собственной жизни. Его слабо волновала судьба подельника. Но и наперёд Глизи расчёта не сделал. Он бежал со всех ног на второй ярус, чуть ли не перепрыгивая через две ступени. И всё равно, как ни крути, при спуске встретился лицом к лицу с заражёнными.
Людоеды сбили его с ног волной. Потянули к нему свои когтистые бледные лапы. Тут же подняли над землёй вопящего молодчика, принялись разрывать. Гули никак не могли его поделить. Оружие вылетело из рук и с лязгом приземлилось где-то внизу.
Орда в трапезе оказалась не так дружна, как при охоте. Кто-то рвал одежду и просовывал руки в разрезы. Выцарапывал позвоночник. Другие тянули конечности во все стороны, пока не вырывали из суставов. Повсюду брызгала кровь. Она текла, словно из-под крана, тоненькой струйкой. Счастливый гуль, урвав целую руку, цедил из раны сладостный нектар и пил его, а когда рог изобилия пересох, принялся её пожирать.
В считанные мгновения от Глизи в этом мире почти ничего не осталось. Чудовища растолкали его останки по желудкам, оставив за собой только кости в тряпье. Их жатва не окончилась: ещё оставались Альдред и Сивый. Но те уже были далеко.
Шутка ли, пожилой бандит оказался прав. Ренегат обеспечил им двоим фору. А Копф с молодчиком её упрочили, так что их шансы на выживание заметно упрочились. Последние незваные гости пулей пронеслись по второму ярусу. Лучи солнца не грели их при бегстве по коридору — только слепили и как будто хлестали, словно плети.
Флэй первым спустился вниз. Престарелый головорез уже значительно выдохся, еле-еле за ним поспевая. Беда пришла, откуда не ждали: ноги у Сивого подкосились, и он рухнул с последних ступеней прямо на пол. Старик заверещал от боли. Но стоит отдать ему должное: тут же начал порываться, чтобы встать.
Ренегат и не заметил, как перед ним ни к селу, ни к городу образовалась дилемма.
Из соображений гарантированного выживания ему стоило бы бросить старикашку на съедение гулям. Ведь бежать осталось всего ничего. Как только выберется на улицу, в праве легко добраться до госпиталя, хоть и своими силами. На его месте так поступил бы всякий разумный человек, принявший печальную повестку дня.
Подсознание чуть ли не умоляло Альдреда провернуть все именно так. Но Флэя как будто бы терзали угрызения совести, ему не свойственные: брат Фульвио не заслуживал ужасающей смерти в крипте под храмом. Дезертир никак не мог ему помочь. Зато Сивый имел все шансы быть им спасённым. Тем более, что старичок отнёсся к нему по-доброму.