Дела семейные

Пастырь Роман

Гатс признался себе, что подставился и пропустил удар из-за страха. Не за себя, за девушку. Слишком много внимания уделял ей и прозевал. Самое обидное — в этом не было никакого смысла. Это беспокойство не привело ни к каким полезным действиям, а наоборот, осложнило ситуацию.

В связи с чем запрет на отношения предстал в новом свете.

Вот о чем думал Гатс, когда с утра решил выйти из гостиницы и прошвырнуться по городу. Добычу они взяли отличную. Взяли пару редких камней и закрыли потребность в малых. Парни уже взялись тренироваться. На это

ушло полтора месяца, и теперь оставалось дождаться остальных. Тич с группой тоже вернулся, с прибылью, пусть и не такой удачной. Команды Кузнечика и Геры пока не вернулись, но Гатс знал, что они просто взялись за вторую цель и ушли её проверять. Камни тоже добыть смогли, пусть и немного. Так что главное сейчас — дождаться Спара, который обещал задержаться.

Гатс предупредил о своих планах после завтрака, доел, поднялся и отправился на выход. Остальные, кто находился в гостинице, продолжили сидеть за столиком, не столько ради еды, сколько отдыхая после утренней, изматывающей тренировки.

До двери Гатс дойти не успел. Ту толкнули, и внутрь вошла женщина.

Гатс её моментально узнал. Пусть никогда не видел в живую, но портреты всех врагов клана входили в программу обучения.

Мария Гроза собственной персоной.

От неё буквально исходила скрытая мощь. Волевое лицо, холодный взгляд с прищуром. Волосы темные, их коснулась седина, но лишь слегка. По бокам свисали две косички, подвязанные косами. Остальные волосы, объемная копна, свисали волнами сзади.

Женщина сначала посмотрела недоуменно на Гатса как на препятствие, мешающее ей пройти, а потом в её глазах мелькнуло узнавание.

Если у Гатса ещё и оставались какие-то сомнения, то они исчезли, когда следом за женщиной вошёл мужчина. Невзрачный на фоне неё, теряющийся, но это лишь на первый взгляд. Люциус Вологда. С пепельными волосами.

«Волосы — от отца, — подумал Гатс, — Глаза — от матери».

— Северянин? — прошипела женщина. — Вот так встреча!

Хуже ситуации было не придумать.

Между двумя родами слишком много крови. Такое не прощается. Даже если Гатс не принимал в этом участия, ничего не меняется. В той войне и детей убивали.

— Так ты из клана Северус? — надвинулась Мария. — Слишком знакомые черты. Да и есть у вас один мужчина, любящий большие мечи. Сын?

— Сын, — не стал отрицать Гатс, приготовившись к бою.

Если это родители Спара, то подраться с ними — худшее, что можно придумать. Но и умирать Гатс не планировал.

У Марии натурально зашевелились волосы, в глазах мелькнули разряды, кожа засветилась. До того как случилось непоправимое, появился Тич.

— Госпожа Мария, господин Люциус, — сказал он дружелюбно, будто ничего не происходило. — Перед тем как вы сделаете… следующий шаг, хочу уточнить, что мы все ученики Мастера Такена.

Не сказать, что это успокоило женщину, но она хотя бы остановилась.

Гатса кольнуло новое чувство страха. Впервые он почувствовал себя настолько слабее противника. Паоль на фоне этой женщины выглядел ребенком.

Тем временем

дверь открылась в третий раз, и внутрь вошла молодая девушка. Окинула взглядом происходящее, подошла к Марии и обняла её сзади за плечи, разворачивая и пытаясь заглянуть в глаза.

— Мам, что происходит?

— Пока ничего. Веди себя серьезно, — сказала та раздраженно.

— Пап! — ничуть не смутилась девушка, и не подумав отойти. — Мама опять включила режим злой тёти?

— Дочь, ситуация серьезная.

— Мне их всех убить? — наклонила она голову, окинув взглядом собравшихся учеников.

Отреагировали все, кто был в столовой, и собрались за спиной Гатса. Парень не рискнул отводить взгляд от Марии, но боковым зрением увидел, что клайды, вопреки ожиданиям, не бегут звать стражу, а замерли и не шевелятся.

— С каких пор Такен набирает в ученики всякое отребье? — требовательно спросила Мария.

— Можете задать этот вопрос самому Мастеру, — ответил Тич.

— Действительно, — дернула головой Мария.

Её волосы опустились, глаза и кожа перестали светиться.

— Где сейчас Такен обитает? Мы услышали, что его ученики здесь. Вижу, нас не обманули, — обвела она взглядом всю толпу.

— Он в своей крепости, — ответил Тич.

— Хорошо, — кивнула Мария Гроза. — Живи, щенок. Пока живи.

Развернувшись, Мария отправилась на выход. Открыла дверь и вышла. Люций также внимательно осмотрел отряд и вышел вслед за ней. Девушка постояла, подарила Гатсу улыбку и бросила напоследок:

— Ты маму лучше не зли, а то голову оторвёт, — сказала она сочувственно.

После чего выбежала на улицу.

— А я-то думала, это у меня родители не очень, — тихо шепнула Калия.

Глава 3. Непонятки, или То, что Спартанец не ожидал услышать

Как город впереди разглядели, облегченно выдохнули. Не все разом, но я точно булки расслабил, тут же одернув себя и напомнив, что ничего не закончилось и расслабляться нельзя. Просто одни угрозы сменились на другие.

Направились мы прямиком в гостиницу, где уже останавливались. Договорились либо встретиться там, либо сообщение передать. Но стоило зайти, как на первом этаже увидели мирно завтракающих наших. Мы-то ночью шли и как раз к завтраку добрались.

— Народ! — махнул я рукой, вглядываясь в лица.

А те странные какие-то были. Ученики чуть не разом в мою сторону посмотрели. Не нашу, а именно мою. Я оглядел их, увидел всех знакомых и нахмурился.

— Случилось чего?

Смотрели они как-то не очень радостно.

— Привет, Спар, — встал Тич.

Подумав, он обошёл стол, подошёл и руки нам пожал.

— Тут такое дело… — поправил он отросшие волосы. — Видели Вологодских. Марию и Люция. Неделю назад. Они спросили про Такена и свалили.

Меня как мешком по голове ударили. Я покосился за плечо Тича, на необычайно хмурого Гатса, на Калию, смотрящую с прищуром, и понял, что о том, что ищу родителей, знает теперь весь курс.