Делаю, что хочу: Как понять, что ты любишь, и работать в удовольствие
Шрифт:
Рассказ об этом звучит как-то нелепо – словно я жалуюсь вместо того, чтобы быть благодарным за все хорошее в моей жизни. Но мой опыт все-таки был непростым и вполне реальным. В наши дни он многим знаком.
Мы видим, как тревожность причиняет невероятный вред всем, независимо от социально-экономического статуса, расы, происхождения и других факторов. Мы все чаще прибегаем к рецептурным препаратам, чтобы помочь себе и своим детям. Известные молодые спортсмены вроде Наоми Осака [5] и Симоны Байлз [6] досрочно завершают карьеру, чтобы сохранить душевное здоровье. Впервые за столетие средняя продолжительность жизни в США снизилась и продолжает снижаться последние три года. Это во многом связано с так называемой смертностью
5
Наоми Осака – японская теннисистка, бывшая первая ракетка мира в женском одиночном разряде. Снялась с открытого чемпионата Австралии без объяснения причин. Это поставило под сомнение продолжение ее спортивной карьеры.
6
Симона Байлз – гимнастка, лидер сборной США, четырехкратная олимпийская чемпионка, 19-кратная чемпионка мира по спортивной гимнастике. Досрочно завершила карьеру из-за проблем с ментальным здоровьем.
Согласно последним данным, меньше 16 % работников вовлечены в свою работу, а остальные просто продают время и талант и получают за это денежную компенсацию. У представителей экстремальных профессий с высоким уровнем стресса, например у работников распределительных центров, медсестер в отделении реанимации и преподавателей, посттравматическое стрессовое расстройство встречается чаще, чем у ветеранов военных действий. Только задумайтесь. Мы создали настолько бесчеловечные условия работы, что обычные работники страдают сильнее, чем солдаты, которые видели, как ранят или убивают других.
Понятно, что это произошло не по нашей воле, но коснулось миллионов из нас.
Дневник Мишель
Возвращение к себе – это путь длиною в жизнь. Вам придется потратить немало труда, чтобы справиться с силами, которые, когда из хороших побуждений, когда наоборот, сбивают вас с пути {2} .
Не забывайте, что вы боретесь за себя. Так или иначе вы контролируете свои действия и реакции. А это иногда бывает непросто, например если вы видите, как ваш любимый человек теряет себя. Знакомо?
2
Mary Hayes, Frances Chumney, and Marcus Buckingham, "Global Workplace Study 2020," ADP Research Institute (September 29, 2020). https://www.adpri.org/assets/global-workplace-study.
Сами вы можете справиться с чем угодно, но, сталкиваясь с болью или страданиями любимого человека, вы ощущаете себя в ловушке: эмоции захлестывают вас с головой. Шок, когда вы пытаетесь переварить то, что слышите. Смятение, когда пытаетесь примерить эту боль на человека перед вами – того, кого вы, казалось, хорошо знаете. Гнев, оттого что кто-то причинил ему боль или он причинил ее себе сам, потерял себя и никого в этот момент не было рядом.
Печаль – потому что вы не сможете вернуться назад и все исправить. Хочется дотянуться до него и сжать в объятиях крепко, так чтобы он знал: ему больше не грозит одиночество. Вот бы найти ту крошечную сломанную деталь, вернуть ее на место и показать, что теперь все в порядке – он снова может стать счастливым. Возможно, этот человек уже оправился и сумел пережить испытание, но вы все равно однажды проснетесь среди ночи в слезах от мысли, как тяжело и невыносимо одиноко ему было тогда.
Мишель – моя невеста. Раньше мы работали вместе. Мы общались пять лет, прежде чем начать встречаться. У меня было бесконечное множество причин влюбиться в нее, но, если бы вы попросили меня описать ее тогда, я бы пробормотал что-нибудь вроде такого: «Уверенная в себе, жизнерадостная, счастливая, увлеченная». Лишь спустя год она наконец смогла довериться мне и рассказать свою историю.
Это история не про жестокость. Есть те, кому повезло куда меньше: жертвы военных действий, гонений или домашнего насилия. Ее история о потере. О том, как, пока учителя и родители интересовались совсем другими вещами, она настолько сбилась с пути и потеряла себя, что реальность уродливо
Я делюсь этой историей не из-за ее необычности. Скорее ровно наоборот. Вот что Мишель писала в своем дневнике:
Есть два лагеря: лагерь нормальных и лагерь ненормальных. И все.
Моя старшая сестра была королевой лагеря нормальных. Она старше меня на четыре года. Болтушка и шутница, которая не вылезала из коротких шортов «Дельфин» [7] . Эти голубые сексуальные шортики в белую полоску отлично подчеркивали ее длинные стройные ноги, так что она всегда была в центре внимания. Густая челка и длинные шелковистые темные волосы обрамляли милое личико. Энергичная, общительная и уверенная в себе, она могла покорить своим обаянием кого угодно.
У меня не было ни челки, ни длинных ног. Обаяние – тоже мимо. Я не любила болтать. Всегда была тихоней, себе на уме. Поэтому, когда сестра сказала, что старый добрый католический Бог поместил меня в лагерь ненормальных, я ей поверила.
Я родом из огромной португальской семьи. Моя бабушка была одной из семи сестер, которые никогда не владели английским. Никто из нас, их внуков, не говорил на португальском, но понимали мы его прекрасно. И, просиживая в детстве часами под кухонным столом, я много чего узнала.
Я пряталась там не для того, чтобы подслушивать. Я поступала так инстинктивно, потому что это казалось правильным, естественным и приятным. Стол, как и дуб в саду, несколько любимых кустов, мой крошечный гардероб, или свинюшник, были моим убежищем. Там я могла исчезнуть. Попасть в другой мир, где можно свободно мечтать, рисовать, творить. Я пряталась под кухонными столами на кухнях еще до того, как научилась ходить.
Хотя мои навыки перевода с португальского на английский не отличались совершенством, я быстро усвоила: сидеть под столами – ненормально. Это странно. Как и, по словам бабули и тетушек, множество других вещей, которые я делала неосознанно.
Наблюдать, как Боб Росс создает маленький мирок на чистом холсте, – странно.
Носить одну и ту же футболку с изображением из фильма «Рокки» и верить, что я стану боксером, – странно.
Часами просиживать в комнате, создавая одежду из сена и кукурузных листьев, – странно.
Одеваться на Хеллоуин не принцессой, а бродягой – странно.
Чувствовать тревогу при запахе попкорна – странно.
Залипать на рекламные ролики – странно.
Все – странно. Помню, как однажды взобралась на старый дуб, чтобы попросить у него совета.
– Я устала быть невидимкой. Я люблю сестренку, но одновременно ненавижу. Несправедливо, что ее замечают, а меня нет, правда ведь? – спросила я у дерева.
– С кем ты там болтаешь? – прокричал снизу мой двоюродный брат Майкл, уставившись на меня с недоумением.
– Я просто дружу с деревом, ничего такого, – выпалила я в ответ. Я – чудачка, говорящая с деревом.
С меня хватит. Я слезла с дуба. Той ночью, пока все спали, я порылась в мамином ящике для рукоделия, вытащила самые острые ножницы, взобралась на табуретку в ванной. Я едва доставала до зеркала. Глубокий вдох и ЩЕЛК – челки у меня как не бывало.
Пять лет спустя я стала капитаном команды чирлидеров и возглавляла ее на всех соревнованиях. Прямо как сестренка. Еще спустя пять лет я выиграла титул принцессы на праздник весны Майский день. Прямо как сестренка. Плюс еще пять лет, и я оканчиваю Университет Сан-Диего. Прямо как сестренка.
Вся семья приехала из нашего крошечного деревенского захолустья на мой выпускной. После окончания церемонии я поднимаюсь по лестнице к ним. Бабушка одета в ярко-белую футболку с надписью Aztec Granny. Я обнимаю ее изо всех сил.
Повернувшись, я вижу маму. Она едва сдерживает слезы. «Должно быть, дело в дипломе с отличием, – думаю я про себя. – Она наконец-то видит, какая я умная и как усердно трудилась. У сестренки такого диплома не было».
Мама отворачивается. Я вдруг понимаю: она плачет не от счастья.
Я не навещала семью с Рождества. Я завязала с университетским женским клубом и стала подрабатывать официанткой по вечерам, а днем работать консультантом в Nordstrom cosmetics. Я пахала как проклятая ради идеального среднего балла.
7
«Дельфин» – популярные в 1980-х гг. короткие шорты для занятий атлетикой.
Конец ознакомительного фрагмента.