Дело беглой медсестры
Шрифт:
— И вы не знаете, чьи это отпечатки?
— Нет, сэр.
— Можете вы сделать вывод, что это неизвестное лицо было последним, кто держал фляжку в руках?
— Нет, сэр, не могу. Я предпочел бы высказаться на сей счет, что этот человек держал фляжку в руках после доктора Саммерфилда Малдена, миссис Малден и Раймона Кастелло, но отнюдь не исключено, что и после него доктор Малден, миссис Малден и Раймон Кастелло снова брали фляжку. Потому что отпечатки незнакомца не перекрывают каждый отпечаток остальных.
— У меня все, — сказал
И снова Карл Харлей и Медисон Ирвин зашептались.
— Приглашайте следующего своего свидетеля, господин заместитель окружного прокурора, — сказал судья Тэлфорд, взглянув на часы.
— Ваша Честь, разрешите нам посоветоваться, — попросил Харлей. — Тут у нас проблема, кого вызвать следующим…
Судья кивнул. Карл Харлей вновь наклонился к Ирвину, с видимой горячностью, хотя и шепотом отстаивая свою точку зрения. Наконец, он встал и заявил:
— Быть может, Ваша Честь, мы обременим Высокий Суд избыточными доказательствами и злоупотребим его временем, и тем не менее обвинение сочло своим долгом пригласить на свидетельское место Раймона Кастелло именно сейчас. Пусть Раймон Кастелло, принесет присягу и займет место для дачи свидетельских показаний.
Среди помощников шерифа, державших свидетеля под стражей, возникло замешательство. Только минуты через три запыхавшийся охранник ввел Раймона Кастелло в зал суда.
Пока свидетель шел к свидетельскому креслу, Мейсону предоставилась возможность изучить новое действующее лицо. Шоферу было немногим больше тридцати. Он был хорошо сложен и подтянут. У Кастелло был высокий лоб, довольно длинный нос, красиво очерченный рот и копна вьющихся черных волос, доставлявших ему немало хлопот. В целом он производил довольно приятное впечатление, хотя что-то в его манерах держаться настораживало.
Кастелло сообщил секретарю суда свое имя, возраст, место жительства и повернулся к заместителю окружного прокурора.
— Вы знали доктора Саммерфилда Малдена при жизни? — спросил Карл Харлей.
— Да, сэр.
— Вы состояли у него на службе?
— Да, сэр.
— Чем конкретно вы занимались?
— Я механик. Занимался его автомобилем, катером и самолетом. Исполнял обязанности шофера и мастера на все руки.
— Доктор Малден имел собственный самолет?
— Да, сэр.
— А вы этот самолет обслуживали?
— Да, сэр.
— Как вы готовили доктора Малдена к полетам? Меня интересует обычная, привычная процедура.
— Когда доктор Малден собирался в путешествие, я отвозил его в аэропорт. Самолет поднимался в воздух, я ставил машину в гараж и дожидался у телефона дальнейших инструкций, чтобы встретить его по возвращении. На обратном пути доктор вел машину сам, а я оставался в аэропорту. Осматривал двигатель и заправлял самолет горючим. А затем возвращался домой на автобусе или маршрутном такси.
— А теперь обратимся к девятому числу текущего месяца, то есть к дню, когда доктор Малден погиб. Что происходило в этот день?
— Со
— Как вас следует понимать?
— В тот раз доктор Малден не просил меня доставить его в аэропорт.
— Осведомлены ли вы в общих чертах о привычке доктора Малдена взбадривать себя во время полета?
— Осведомлен, сэр.
— Что это за привычка?
— Он всегда имел при себе серебряную фляжку с пинтой виски.
— Я покажу вам сейчас фляжку, маркированную как экспонат номер один. Видели вы эту фляжку прежде?
Свидетель взял фляжку, внимательно осмотрел, потом кивнул:
— Да, эту фляжку доктор Малден всегда имел при себе.
— Ваша Честь, прошу теперь, чтобы фляжка, маркированная как экспонат номер один, была приобщена к делу в качестве вещественного доказательства со стороны обвинения под тем же номером, — заявил заместитель окружного прокурора. — Поскольку фляжку только что опознали, фотографии, фигурировавшие здесь ранее, также должны быть зарегистрированы в качестве вещественных доказательств со стороны обвинения с соответствующими номерами.
— Минуточку, — бросил Мейсон. — Хочу воспользоваться своим правом на перекрестный допрос в отношении этого экспоната до того, как просьба обвинителя будет уважена.
— Принимайтесь за перекрестный допрос, — разрешил судья Тэлфорд.
Мейсон поднялся, покинул свое место за адвокатским столом и подошел к свидетелю. И обвинитель, и судья, и многочисленные зрители отлично понимали, что вопросы Мейсона не имеют своей единственной целью злополучную фляжку, что адвокат попытается вывернуть Кастелло наизнанку, а потому с напряженным вниманием ждали начала этого драматического действия. Свидетель с вызывающим выражением поднял глаза на Перри Мейсона, но несколько секунд спустя не выдержал пристальный взгляд адвоката и потупился.
— Я заметил, — заговорил Мейсон непринужденно, — что, разглядывая эту фляжку, вы помедлили, прежде чем ответить на вопрос, принадлежит ли она доктору Малдену. Вы повертели ее в руках и изучили со всех сторон.
— Естественно! — с иронией в голосе заметил Раймон Кастелло. — Мог ли я давать показания по столь важному делу, не убедившись в своей правоте?
— Вот именно, — согласился Мейсон. — Насколько я понимаю, вы искали некий опознавательный знак.
— Я хотел увериться в своих предположениях.
— Вы искали определенную отличительную метку?
— Ну, не совсем так.
— А что же вы искали?
— Что-нибудь, позволяющее опознать эту фляжку.
— И вы опознали ее?
— Ну да, я же ответил.
— Следовательно, вы нашли отличительную черту?
— Я убедился, что это именно та фляжка.
— И все-таки, ответьте, нашли ли вы то, что искали?
— Нашел ровно столько, сколько нужно, чтобы ее опознать.
— Вам известно, что таких фляжек на свете сотни, тысячи, что эта фляжка тиражируется производителем в огромных количествах?