Дело беспокойной рыжеволосой
Шрифт:
Большим и указательным пальцами он оттягивает свою нижнюю губу. Я не могу отвести глаз от его рта. Я хочу поцеловать его. Он пристально глядит на меня темно-серыми глазами и медленно, сексуально растягивает губы в улыбке. У меня пересыхает во рту.
— Мы будем заниматься сексом в машине тогда, когда я сочту это нужным. А пока что я хочу тебя трахать на всевозможных поверхностях моей квартиры.
Похоже, он адресует эти слова к той части меня, которая находится ниже моей талии… Моя внутренняя богиня выполняет четыре арабеска и один баскский шаг.
— Да. — Господи, в моем
Он слегка наклоняется вперед. Я закрываю глаза, жду его поцелуя — наконец-то! Через несколько бесконечно долгих секунд я открываю глаза и обнаруживаю, что он смотрит на меня. О чем он думает, непонятно, но, прежде чем я успеваю что-то сказать, он снова отвлекает меня.
— Если я сейчас тебя поцелую, мы уже не доберемся до квартиры. Пойдем.
Уф! Вечер сплошных разочарований! Кристиан вылезает из машины.
Мы снова ждем лифт, — мое тело пульсирует от предвкушения. Кристиан держит меня за руку, ритмично водит пальцем по моим костяшкам, и каждое движение отзывается во мне болезненным эхом. Ах, как я хочу, чтобы его руки трогали меня всю. Он и так долго меня мучил.
— Ну, а как насчет немедленного удовлетворения? — бормочу я.
— Оно неприемлемо в любой ситуации, Анастейша.
— С каких это пор?
— С этого вечера.
— Тогда зачем же ты так мучаешь меня?
— В отместку, мисс Стил.
— Разве я тебя мучаю? Как?
— Ты сама знаешь.
Я вглядываюсь в его непроницаемое лицо. «Он хочет услышать мой ответ… Вот оно что».
— Тогда я тоже за отложенное удовлетворение, — шепчу я с робкой улыбкой.
Неожиданно он тянет меня за руку, и через мгновение я оказываюсь в его объятиях. Он хватает в горсть волосы на моем затылке, тихонько тянет за них, и моя голова запрокидывается.
— Что мне сделать, чтобы ты дала согласие? — страстно спрашивает он, снова лишая меня равновесия. Я смотрю на него — на его милое, серьезное, отчаянное лицо.
— Дай мне чуточку времени… пожалуйста, — бормочу я.
Он стонет и, наконец, целует меня, долго и страстно. Потом мы входим в лифт, и тут уж становится трудно разобрать, где чьи руки, рты, языки, губы, пальцы, волосы. Желание, тягучее и интенсивное, бушует в моей крови, затуманивает мой разум. Кристиан толкает меня к стене, прижимает бедрами; одна рука держит меня за волосы, другая за подбородок.
— Ты владеешь мой, — шепчет он. — Ана, моя судьба в твоих руках.
Его слова опьяняют меня, и я, уже перегретая, хочу сорвать с него одежду. Я стаскиваю с него пиджак, но в это время лифт останавливается на этаже, и мы выкатываемся в фойе. Пиджак падает на пол.
Кристиан прижимает меня к стене возле лифта, его рука движется вверх по моей ноге, губы не отрываются от моих. Он задирает кверху подол моего платья.
— Первая поверхность, — говорит он и внезапно отрывает меня от пола. — Обхвати меня ногами.
Я покорно выполняю его приказ. Он поворачивается, кладет меня на столик и оказывается между моих ног. Краем сознания я замечаю, что непременная ваза с цветами куда-то исчезла. Угу. Из кармана джинсов он достает пакетик фольги и отдает
— Ты хоть представляешь, как сильно ты меня заводишь?
— Что? Нет… я…
— Вот, ты возбуждаешь меня. Постоянно.
Он выхватывает пакетик из моих рук. Ох, все так быстро, но после всех изощренных мучений я ужасно хочу его — немедленно. Не отрывая от меня взгляда, он надевает презерватив и хватает меня под ляжки, шире раздвигая мои ноги.
— Не закрывай глаза, я хочу смотреть в них, — шепчет он и, сцепив мои пальцы со своими, медленно входит в меня.
Я стараюсь, честно стараюсь не закрывать веки, но ощущение такое восхитительное и сильное, что… Это именно то, чего я жаждала весь вечер после его дразнилок. Ах, эта полнота, этот восторг! Я со стоном выгибаю спину, отрывая ее от стола.
— Открой глаза! — рычит он, крепче стискивает мои руки и с резким напором входит в меня, я даже вскрикиваю.
Я поднимаю веки, он глядит в них своими широко раскрытыми глазами. Медленно отводит бедра назад, снова погружается в меня, его губы расслабляются, из них вырывается «А-а-а»… но он ничего не говорит. При виде его возбуждения, его реакции на меня я загораюсь еще сильнее, моя кровь уже обжигает. В его серых глазах тоже горит огонь страсти. Кристиан переходит на равномерный ритм, я наслаждаюсь им, нежусь, гляжу на Кристиана, вижу его страсть, его любовь — и мы приходим к вершине вместе.
Я с криком взрываюсь, пульсирую вокруг него, и Кристиан следует за мной.
— Да, Ана! — кричит он.
Потом отпускает мои руки и, обессилев, кладет голову мне на грудь. Мои ноги по-прежнему обхватывают его бедра. Под терпеливым, материнским взором Мадонны я ласково прижимаю к себе его голову и пытаюсь отдышаться.
Вот он поднимает голову и устремляет на меня свой взгляд.
— Я еще не насытился тобой, — бормочет он и целует меня.
Я лежу, обнаженная, в постели Кристиана, припав к его груди, и тяжело дышу. Боже мой, есть ли предел его энергии? Кристиан водит пальцами вверх и вниз по моей спине.
— Удовлетворены, мисс Стил?
Я довольно мурлычу. Разговаривать уже нет сил. Подняв голову, я направляю на него затуманенный взор и нежусь под его теплым, полным нежности взглядом. Потом нарочито медленно наклоняю голову, чтобы он знал, что я хочу поцеловать его грудь.
Он моментально напрягается, и я нежно целую мягкую поросль на его груди, вдыхаю неповторимый запах Кристиана, смешанный с потом и запахом секса. От счастья кружится голова. Он перекатывается на бок и глядит на меня.
— Интересно, у всех такой секс? Тогда я удивляюсь, как люди вообще вылезают из постели, — бормочу я, внезапно смутившись.
Он усмехается.
— За всех не скажу, но ты, Анастейша, чертовски приятная, особенная. — Он наклоняется и целует меня.
— Потому что вы, мистер Грей, чертовски особенный, — вторю я с улыбкой и нежно глажу его по щеке. Он удрученно моргает.
— Уже поздно. Пора спать. — Он целует меня, ложится и прижимает меня к себе.
— Ты не любишь комплименты.