Дело Господа Бога

Тё Илья

Артели размеренно кивал.

— Рассаживайтесь, дорогие дамы! — сказал он громко, обводя чашкой зал. — Рассаживайтесь поудобнее. Все сели?.. Хорошо. Мне понадобится одна из вас в качестве столика… Вот ты! — Он ткнул в ближайшего к нему Катилину. — Подойди.

Опешив от неожиданности, Катилина послушно поднялся и шагнул к коммерческому директору. Тот вручил ему в руки блюдце и чашку кофе, затем знаком приказал отступить за спину. И начал вещать.

— Как вы заметили, мои любезные ученицы, — торжественно произнес шеф Артели, — сейчас я провожу занятия один. Здесь нет ни охранников, ни их ужасных махейров. Это мой стиль преподавания и, одновременно,

демонстрация моего к вам доверия. Мне бы хотелось, чтобы вы отнеслись к подобному жесту милосердия с пониманием и поддерживали во время уроков порядок… Первое, что я хотел бы сказать — это пара слов именно по поводу порядка. Я всегда провожу первые занятия в нашей Школе сам. И вот по какой причине… Среди вас много прогов, и они не знакомы с той суровой дисциплиной и правилами, что установлены для секс-агнаток Нуль-Корпорации. Если бы на моем месте стояли Глазго Деморти и пара охранников, половина из вас сейчас валялась бы в болевом шоке, звеня нервишками… Поэтому я провожу первые занятии сам, чтобы помочь вам адаптироваться к нашим правилам с наименьшим ущербом для здоровья…

— Итак, — объявил он, — первое правило учениц Школы таково: перед лицом старшего агната, а тем более когната, вы должны сидеть прямо.

Он обвел рукой зал и остановил свою длань на ближайшей после Каталины девушке.

Мерелин сидела ровно, не шевелясь, как замерший в поле сурок.

— Обратите внимание, дорогие дамы, как сидят опытные секс-агнатки, — сказал тогда Артели, указывая на платиновую блондинку рукой.

Все повернулись. Как и другие ученицы, Катилина, стоя за спиной «шефа», бегло обежал очами Мерелин с головы до ног. Девушка сидела, на коленях, с прямой как струна спиной, вытянутой шеей и смотрела на рот Артели не отрываясь.

Катилина перевел взгляд чуть в сторону. Примерно так же сидели все опытные агнатки, Лилит и Эффи — все.

— Перед вами одна из основных неподвижных позиций, — прокомментировал приведенный пример Артели, — один из вариантов так называемой позы Тадмор, или «покорность». Общительница на коленях, коленки сведены, а руки лежат на спине, как будто связанные веревкой, крест-накрест. Запомните эту простейшую и, замечу, довольно скромную и легкую в исполнении позицию. Ее должны «по умолчанию» принимать все рабыни, простите, агнатки, в присутствии старшего по статусу лица.

Он сделал паузу.

— А теперь, сударыни, обратите внимание на то, как сидят молодые проги.

С этими словами он показал ладонью на Рокси.

Та вздрогнула, но тут же собралась и попыталась выпрямиться, как Мерелин. Но не смогла это сделать достаточно быстро. Роксана засмущалась под взглядами одноклассниц и замерла. До этого девушка сидела «обычно», подтянув к себе колени, обняв их и положив на них подбородок.

— Вот это, — пояснил Артели, — неверное положение. Если наследующем занятии и при другом преподавателе кто-то из вас будет сидеть в такой позе, то подобная вольность закончится для расслабившейся агнатки электрической дубинкой и ящиком. Вопросы?

Вопросов не было. Как-то непроизвольно неопытные проги и просто «расслабившиеся агнатки», взмахнув ногами, перекатились и встали на колени превратившись в некое подобие Мерелин. Зал наполнили ровные спины и замершие, дрожащие за спиной руки.

От слов Артели, такого милого и приятного, сильно пахнущего дорогими нательными маслами, на самом деле повеяло замогильным ужасом. Все знали уже, что такое махейр, да и про «ящик» слышали. Поэтому смысл слов коммерческого директора был более чем доступен. Настолько доступен, что Катилина

будто физически почувствовал мурашки, шныряющие по его холодной спине. Артели тем временем продолжал:

— Теперь второе общее правило, — произнес он и постучал подушечками пальцев друг о друга, — на любых занятиях ученицы всегда сидят обнаженными. В этом нет реальной необходимости, и так делается для подавления в вас скрытых подсознательных комплексов. Тем, кому предстоит в течение тысячелетий работать на поприще, в которым мы даем вам, сударыни, образование, нужно быть легкими в общении, в поведении и более… Хм, я бы сказал, более распутными, распущенными. Как минимум — более привычными к появлению перед незнакомыми людьми — как женщинами, так и мужчинами — без одежды.

Он оглядел класс внимательным взором.

— Ну же, сударыни, я не вижу вашей реакции. Сняли все, живо!

Голос Артели по-прежнему был мягок и даже весело-шутлив, но все это не скрывало дребезжащей корявой жести в глубине его слов.

Мерелин, Лилит и другие молча потянули с себя сначала блузы, затем шорты. Носки-обувь почему-то оставили. Возможно, в прошлой практике старых агнаток это разрешалось.

Катилина осторожно взглянул на Роксану и других прогов, которых он знал. Нехотя, медленно, но все полностью разделись. В принципе, бывшего легата не слишком смущал сам факт сидения без одежды. Будучи мужчиной, он относился к подобным вещам (к голым дамам) вполне нормально. Но сейчас дело выглядело несколько иначе. Более того — кардинально иначе, ведь, даже чисто теоретически, дамой сейчас являлся и он.

Двадцать девять агнаток быстро стянули с себя сначала блузы, а затем скинули шорты. Не могла не удивлять проявленная сейчас покорность девушек, многие из которых являлись прогами, такими же, как он и Роксана, и совсем недавно доказывали друг другу, что не желают быть рабынями-проститутками. Легат посмотрел на остывающее у него в руках блюдце с чашкой и мысленно поблагодарил Божество. В данной ситуации, подумал он, для прогов-агнаток вряд ли возможен иной вариант поведения, кроме как получить в висок шокером. И если бы сейчас он сидел с остальными…

Спустя секунды двадцать девять полностью обнаженных женских тел застыли перед лектором на коленях. Артели внимательно осмотрел своих подопечных и остался доволен. Но виду не подал — на его лице играла все та же отрешенная улыбочка, в голосе звучали те же менторские нотки.

Из чисто абстрактного интереса Катилина взглянул ему на хламиду, чуть ниже живота. Нет, там тоже все было нормально. Как видно лицезрение двадцати девяти холеных, идеальных и совершенно голых женских тел являлось привычным зрелищем для начальника школы шлюх и эрекцию не пробуждало.

— Ну что же, — прокомментировал зрелище господин Артели. — Вот так другое дело. Теперь на будущее — в зал вы должны входить уже обнаженными и сразу принимать позу Тадмор, то есть неподвижную позицию, в которой сейчас сидите. Ну а сейчас начнем… Сначала я хотел бы пройтись по некоторым общим вопросам вашего образования. И прежде всего — снять страх некоторых прогов-агнаток перед обучением. Режим нашей Высшей Школы весьма суров, как вы уже успел и заметить, но эта суровость продиктована исключительно практическими соображениями, а вовсе не склонностью моего персонала к садизму и насилию. Суть нашего обучения сводится к развитию и поддержанию в воспитанницах хорошей и даже отличной физической формы, внешности и абсолютного здоровья. Вы можете подумать, что основной предмет нашей школы — секс. Смею вас заверить, что это абсолютно не так.