Дело Кристофера
Шрифт:
А к моим глазам будто применили фотошопный фильтр размытия по Гауссу. Я, вроде, и не плакала, но ничего не видела, а сфокусировать зрение смогла только когда коренастый коротко стриженный агент так толкнул Шона, что тот с трудом сохранил равновесие. Эта нестыковка отрезвила (еще бы, вон как с моим ректором обращаются!), и я бросилась наперерез процессии.
— Шон, пожалуйста, что происходит? — закричала я, хватаясь за его плечо.
— Прочь с дороги, — прошипел Картер мне в лицо и двинулся вперед с таким видом, будто хозяином положения был он, а не толпа людей в вонючих полиэстеровых костюмах.
Все случившееся заняло от силы минут двадцать, никак не больше, а я еще час стояла около открытой двери, не зная что делать. Шон был гадом, мог дать взятку или обхамить ни за что, мог превысить скорость, но если к нему в дом заявляется ФБР, то он не просто закурил в неположенном месте. Это Пентагон. Ну или взлом, Боже, я молилась о том, чтобы это был последний. Не могла поверить, что Шон мне солгал. Почему-то его честность казалась важной.
Может, дело в том, что несмотря на все неприятные моменты, именно в отсутствии искренности его обвинить было невозможно. Будто это давало призрачный шанс на нормальную жизнь. Ну, по-картеровски нормальную, в смысле без цветочков и пастельной палитры в гостиной.
Я понятия не имела, что делать. Искать тайный сундучок, припрятанный на случай необходимости "выкупа" из полиции? Пойти и узнать, в чем его обвиняют? Или действовать хитрее и заставить это выяснить людей, с которыми Шон не может не считаться? Я решила в пользу последнего и набрала номер Алекса.
Узнать куда отправили Шона труда не составило (в конце концов, у меня была поддержка мисс Адамс, пардон, Присциллы… Хотя, какой, блин, Присциллы? Мисс Адамс!), но это не помогло мне набраться решимости туда пойти. И я понятия не имела, что сказать Шону, кроме как "а ну колись, про Пентагон врал"? Отличный вопросик, учитывая, что вокруг толпа блюстителей закона! Оставался вариант с поддержать. Но чем? Мне ведь даже причину задержания никто не сообщил! Оставалось надеяться только на Алекса и Карину.
Я встретила друзей Шона в аэропорту, но не предложила им пожить в домике на окраине Сиднея. По законам гостеприимства должна была, однако не смогла. Казалось, что это станет актом капитуляции, перечеркнет многолетнюю ненависть, которую я испытывала к Пани.
Думается мне, мисс Каблучки все понимала и сама была не прочь убраться. И верно, какие у нее могли остаться права на домик Шона, если я в нем прожила чуть не в два раза дольше? Она могла быть Картеру подругой в глазах всех, кроме меня. Больной ребенок? Тяжелое финансовое положение? Да бросьте, оправдания можно найти даже самым омерзительным поступкам. Но черта с два я бы приняла ее поступок! Не в этой реальности!
В общем, Алекс и Карина разместились в отеле, из которого собирались отправиться в участок уже ранним утром. Этим я и воспользовалась. Точнее мы. Мы с Керри. А именно сели в машину подруги и поехали следом.
Почему-то казалось, что мисс Каблучки сделает все, чтобы скрыть от меня правду, но расстроится или нет — будет очевидно. Оставалось застукать ее на выходе из участка. Керри конечно, поведала мне, какая я идиотка, но за руль села без возражений. Наверное, потому что не сделай она как говорю, я бы… я бы ее побила, наверное. В общем, следуя на редкость глупому плану, мы остановились в проулке около здания, в которое зашли Алекс и Пани, и вылезли за машины.
— И что дальше, моя ты Ненси Дрю? — издевательски вопросила подруга.
— Будем ждать.
— Чего ждать-то? Сходи и спроси в лоб.
— Нет! А что если это он?
— Ну, он с самым честным видом повторит, что невиновен, а ты поверишь и успокоишься.
— Он уже и говорил, и обещал, а я все равно сомневаюсь. Ведь он никогда со мной не считался.
— Вот именно.
— Что именно?
— Это он не тебе, а себе обещал. Ты просто рядом стояла и попала под обстрел чистосердечных признаний. Так что это не он. Поэтому даже не спрашивай, просто поддержи. Ты его подружка, это логично! Никто даже не удивится.
— Но мне нечего ему сказать!
— Так давай тогда речь подготовим. Например, дорогой Шон, — произнеся это имя, Керри аж передернулась. Естественно, только у меня хватило безрассудства сблизиться с ректором настолько, чтобы звать его по имени. Остальные люди нормальные. — Я искренне (искренне!) за тебя переживаю, так что ты давай освобождайся и приходи сегодня вечером ужинать домой. Я накрою стол и надену красивое белье…
— В прошлый раз такое закончилось скандалом, — забрюзжала я.
— Но не в общественном же месте, — подмигнула подруга. — В данный момент он безобиден как младенец. Заодно развлечешься.
— Керри, хватит пороть чушь! Я на нервах.
— А я тебя, между прочим, успокоить пытаюсь. Делаю то, что положено подруге.
— Тихо! Идут! — зашептала я. — Быстро они что-то.
И вот как назло Пани встала ко мне спиной. Я не увидела ни расстройства, ни беспокойства, ни облегчения… только рыжие волосы, чтоб их все вырвать к чертям собачьим!
— Видишь, я же говорила? — злорадно пропела Керри и попыталась вытолкать меня из укрытия. — Иди, давай, ему будет приятно тебя увидеть.
Я начала отбиваться.
— Хватит! — рявкнула я. — Садись за руль и вези меня обратно, они сейчас поедут к Шону домой.
— Они переживут, если ты скажешь, что решила его проведать! Ну давай, Джо, не трусь!
— НЕТ! Он козел, и я к нему не пойду!
— И после этого ты еще удивляешься, что он влюбился в мисс Каблучки, а в тебя — нет? Она к нему из другого полушария прилетела, а ты несколько шагов сделать не в состоянии. Упрямая ослица!
— Да пожалуйста, вот пусть ее и любит, а я уж как-нибудь переживу! Раньше надо было думать, нечего теперь жаловаться на мою невнимательность!
После этого Керри закатила глаза, развернулась и потопала к машине. Она была права. Она всегда была мудрее меня. Ну почему, почему я ее не послушала?
Объяснения Пани и Алекса были путанными, картинку совсем не прояснили. Сказали, что речь о каком-то взломе (разумеется, я о нем ничего не знала), но доказательства очень-очень косвенные, и вообще происходит нечто странное. И история получалась такая запутанная, что хотелось пойди и расспросить самой. Отчего я этого не сделала? Может, хотела наказать Шона, а может просто пыталась доказать, что стала соответствовать его шаблонам, не исключено, что если бы в Сиднее не было Пани, я бы изменила решение, но она была. А разве могла я броситься утешать своего мужчину на глазах у женщины, ради которой он меня предал?