Дело молчаливого партнера
Шрифт:
— Не догадываетесь ли, кто послал вам отравленные конфеты?
Она смутилась.
— Решайтесь, решайтесь, — подбодрил ее Мейсон.
— Обвинить я никого не могу… Но случайно мне в клубе встретилась молодая женщина. Она была такой серьезной, такой искренней.
— Вы имеете в виду мисс Фолкнер?
— Да, это она. Ей принадлежат «Фолкнер Флауэр Шопс».
— Да, я знаю.
— Мы разговорились, и она обещала прислать мне орхидеи для украшения платья.
— Дальше.
— Я тогда уже решила уйти из клуба. Знаете,
— Продолжайте, — попросил ее Мейсон.
— Ну вот. Я ушла домой, и почти тут же пришел рассыльный с коробкой конфет. В ней была такая же карточка, как в коробке с орхидеями.
— Почерк был похож?
— Я, конечно, не сравнивала, но все казалось таким же, и инициалы были те же.
— Что было потом?
— Потом? — переспросила она, улыбнувшись. — Это были мои самые любимые конфеты. И я решила с их помощью разогнать тоску. Вдруг мне показалось, что все плывет перед глазами. Я подумала, что надо бы лечь и поспать. Но ведь мне еще нужно было попасть в вашу контору. Значит, ложиться я не могла, ну и боролась со сном. Вдруг мне пришло на ум, что это никакая не сонливость, а просто меня отравили. С ужасом вспоминаю, как я пыталась вам дозвониться и успеть все объяснить. У меня закрывались глаза, и я не могла выговаривать слова. Мне казалось, что разговор никогда не кончится.
— Теперь самый важный вопрос. От того, что вы ответите, зависит очень многое. Когда мы разговаривали по телефону, я слышал звук падения трубки на пол.
— Ничем не могу вам помочь, мистер Мейсон, не помню.
— Странно то, что, когда мы приехали в вашу квартиру, телефон стоял на полу, а трубка была положена на место. Разве в таком состоянии вы смогли бы положить трубку?
— По-моему, нет.
— Значит, кто-то посетил вашу квартиру после того, как вы потеряли сознание, но до нашего приезда.
— Выходит, этот человек нашел меня лежащей на полу и скрылся, оставив без помощи?
— Да.
— Очень странно.
В глазах девушки вспыхнул неожиданный гнев.
— А у кого же еще есть ключ от вашей квартиры?
— Поймите меня, мистер Мейсон, — помолчав, сказала она. — Моя работа ограничивалась клубом. Дома я о ней старалась забывать. Иначе перестаешь себя уважать. Поэтому никому, даже своей подруге Ирме Редин, я никогда не давала своего адреса. Ни один человек его не знал, даже владельцы клуба.
— Вы убеждены?
— На сто процентов.
— А Роберт Лоули, например?
— Лоули — бесхарактерный, безвольный болтун. Считает себя бизнесменом с хорошей хваткой, а на самом деле просто хам, — сказала девушка с презрительной гримасой.
— Когда вы с ним познакомились? Вас об этом просил Пивис или?..
— Не Пивис, а Синдлер Колл.
— С Синдлером вы давно были дружны?
— Не очень. Синдлер мне нравился. Но,
— Вас никто не обвиняет.
— Слишком много вы спрашиваете, — сказала Эстер, допивая кофе. Адвокат взял у нее чашку с блюдцем и поставил на стол.
— Что обо мне говорил Синдлер? — поинтересовалась девушка.
— Ничего.
Эстер уставилась на свои пальцы:
— Это правда?
— Конечно, да. А что он мог сказать?
— О, знаете, мужчина тоже может наболтать всякое. Вдруг он что-нибудь сострил насчет отравления…
— Нет, он просто казался очень озабоченным.
— Да, вообще-то он, по-моему, славный малый.
Потом Мейсон вынул носовой платок, найденный им в телефонной будке.
— Ваш?
— Конечно, мой. Не говорите мне только, что я обычно оставляю носовые платки в квартирах незнакомых мужчин.
— Я нашел его в телефонной будке дома, где живет Колл.
— Не хотелось мне вам говорить.
— О чем?
— Что я заходила к Синдлеру, прежде чем пойти к себе. Вернее, хотела зайти, да он вышел в коридор и заявил, что у него деловое свидание, а со мной разговаривать ему некогда.
— Вы зашли туда сразу из ночного клуба?
— Да. Деловое свидание называется! Волосы растрепаны, галстук на боку, а рот выпачкан губной помадой, — сказала девушка с горечью.
— Как же вы поступили!
— Спустилась вниз и хотела дозвониться до мисс Фолкнер, чтобы рассказать все про ее зятя. Я собиралась ей сказать, что готова идти к вам и рассказать все, что я знаю об этом деле.
— Удалось дозвониться?
— Нет, никто не ответил ни в доме, ни в магазине. Не дозвонившись, я отправилась домой и вскоре получила конфеты, а остальное вы уже знаете.
— Постарайтесь никому не говорить об этой нашей встрече. Посетителей пока сюда не пускают, а полиция довольно обидчива, особенно в таких делах.
— О полицейских не беспокойтесь, — ответила Эстер презрительно.
— Полиции вы расскажете вашу историю так же, как мне?
— Бросьте, им я вообще ничего не расскажу. Тем более никому не позволю лезть в мои личные дела.
— Насчет мисс Фолкнер выбросьте все подозрения из головы. Для нее вы очень важный свидетель. В случае вашей смерти она оказалась бы в тупике. Конфеты были посланы кем-то другим.
— Хорошо, мистер Мейсон, значит, так и есть.
— Ну, умница, желаю удачи и быстрого выздоровления!
— Выздоровления, вот еще! — засмеялась она. — Я совершенно здорова, и если мне не разрешат уйти, то я здесь все разнесу.
— Сначала поговорите с доктором Вильмонтом.
— А кто он?
— Врач, которого я нанял вас лечить.
Глаза девушки подозрительно блеснули, когда она огляделась кругом.
— Знаете, я не могу позволить себе такой роскоши, мне бы надо в общую палату.