Дело молодых
Шрифт:
В подвале сухо и прохладно, на песчаном полу уложены в виде дорожек доски, по которым время от времени провозят очередную тачку с железками, вынуждая нас посторониться. И — стеллажи, стеллажи, стеллажи… О-го-го, сколько стеллажей! Ряды и ряды грубо сваренных из мусорного вторичного железа высоченных многоярусных конструкций. Мелкорослым работникам приходилось тягать вдоль них лестницы. На крытых обрезками мебельной ДСП полках аккуратно рассортированны отмытые и намасленнные железки — от зелёных пластиковых ящиков для рассады, заполненных метизами, до целых блоков двигателей «ВАЗ-классика». Я даже слегка подзавис над обширнейшей коллекцией карбюраторов — от самых первых «веберов» от «копейки» до последних «солексов» с автоматической воздушной заслонкой, которые ставили на довпрысковые «десятки».
— На, это твой родной, попробуй. Не кривой, с рабочей машины снято.
Уазовский штатный К-151 — при всей свой древности, на самом деле довольно сложная в ремонте и настройке машинка. «Солекс» по сравнению с ним — крантик от самовара. Вызов моим карбюраторным умениям. Валидол тут же вытащил откуда-то новенький ремкомплект и буквально сунул мне в руки — кажется, я обеспечен на пару дней досугом!
Самая пещера Али-Бабы оказалась в дальнем углу, в закутке — на стеллажах коробки с совершено новыми, в фирменных упаковках деталями. В основном расходники — сальники, колодки, сайлент-блоки, поршневые кольца, вкладыши и прочее, что только новым в дело и годится. Валидол подставил табуреточку и, засунувшись в середину стеллажа, с натугой вытащил картонную коробку без маркировки.
— На, завалялось вот. Штука редкая, мало кому требуется, а тебе в самый раз.
Я поставил карбюратор на стол с какой-то бумажной бухгалтерией, и подхватил увесистый коробок. Не без труда оторвал коричневый упаковочный скотч, заглянул вовнутрь — и обалдел. В коробке лежал установочный комплект дисковых тормозов! Я над таким давно медитировал, но дорого очень.
— Ну что, устраивает обмен? — оскалив мелкие острые зубы, откровенно смеялся Валидол.
Ещё бы меня не устраивало. Это было более чем щедро. Я только кивнул в ответ, мысленно уже разбирая передний мост.
Обратно ехали налегке, Йози молча указывал жестами куда поворачивать, а я размышлял о том, что делать с колёсами. Встанут ли на новые тормоза родные колёсные диски? Или упрутся в суппорта?
А вот отчего Валидол был столь вызывающе щедр, я подумать как-то и забыл.
Глава 5. Криспи
Когда девушки определились с образами, все поднялись наверх и вышли на улицу. Криспи огляделась — и застыла в восхищении. Вместо серых параллелепипедов, серых улиц, серой засыпки и редких серых пешеходов вокруг было настоящее буйство красок. Вычурные, как будто плетёные из серебра, арки соединили изящные здания, среди которых не было двух одинаковых. Прямо напротив стоял дом, где стрельчатые узкие окна с разноцветными стёклами утопали в водопадах зелени — вьющиеся растения с необычайно яркой листвой как будто стекали с забавной зубчатой крыши и разбивались у подножия пеной белых и розовых мелких цветов. С ним соседствовала скрученная в замысловатую спираль башня из синих и алых лент, которые переливались, создавая иллюзию вращения. За ней разместилось подобие замка, но со стенами, набранными из сотен мелких цветных колонн с витыми капителями, образующих завораживающий узор.
Пространство между домами делили строгие газоны с разноцветной, образующей геометрические фигуры, травой, подстриженные в форме странных предметов кусты, буйствующие сумасшедшей красоты цветами висячие клумбы и какие-то непонятные, но восхитительные арт-объекты. Вокруг прогуливались, беседовали, играли в какие-то игры, рисовали на висящих в воздухе мольбертах и играли на причудливых музыкальных инструментах десятки, а может, и сотни людей. Все они были молоды, красивы и прекрасно одеты, причём среди нарядов было не отыскать не то что одинаковых — но даже сколько-нибудь близких по стилю. Безумные платья, фантастические шляпы, невообразимые причёски, яркие картины по обнажённой коже, сияющие
Криспи заворожённо пошла за бирюзовокожей полуобнажённой женщиной в ореоле белых перьев, по плечам которой безостановочно катался пушистый шарик цвета топленого молока. Он на секунду остановил свой бег, подмигнул девушке пронзительно синим глазом и покатился дальше, скатываясь с плеч через ключицу в ложбинку между грудей. Криспи сделала шаг ей вслед и вдруг как будто зацепилась за что-то. Через несколько секунд поняла, что её держит за плечо чья-то невидимая рука. Она не сразу вспомнила про трансморфер и, когда с раздражением сняла его, то пошатнулась и чуть не упала от контраста. По пустой серой улице среди серых параллелепипедов брела пара одиноких пешеходов, рядом стояли в серых комбинезонах, взявшись за руки, Туори и Пеглен — на лице йири застыло выражение запредельного счастья, в которое невозможно поверить, а блондинка крутила головой с приоткрытым от восторга ртом. Сама же Криспи стояла в полушаге от автомобиля, в стальной отбойник которого чуть не впилилась носом. Её мягко, но решительно держала за плечо Мерит.
— Осторожнее, — сказала она спокойно.
— Куда делись все эти люди? — спросила Криспи растерянно.
— Здесь нет никого, кроме нас, — покачала головой Мерит. — Это все боты.
— Боты?
— Автономные программные модули с визуализацией. Создают видимость того, что йири ещё много.
— Но они такие красивые, — задумчиво сказала Криспи и, решительно обогнув машину, надела трансморфер обратно.
Мерит посмотрела ей вслед — девушка медленно шла по улице, поворачивая слепую маску то право, то влево, наслаждаясь видами того, чего на самом деле нет. Она, быстро взглянув на задремавшего в машине Петра, подошла к Пеглену. Тот, держа в своей руке как величайшую драгоценность руку Туори, заливался соловьём:
— Смотри, как на самом деле выглядит мир йири! Вся эта серость — это внешнее, оболочка, внутри мы вот такие! Каждый из нас причастен к сотворению этой красоты! Вот взять, к примеру, меня…
Мерит решительно сдёрнула с него маску, и он осёкся на полуслове, выпучив непонимающие глаза.
— Она же меня не слышит, так?
Пеглен непонимающе кивнул.
— Тогда ты ей скажи — пусть пока погуляет сама. У меня к тебе небольшое дело, а потом вернёшься токовать дальше.
— Токо… что?
— Неважно, ты меня понял. Быстрее давай.
— Туо, прости, я отойду на минутку… — обратился йири к блондинке, но та только махнула рукой, пристально разглядывая что-то невидимое.
Мерит взяла его за локоть и потащила в здание, из которого они только что вышли. Пеглен удивился, какие у неё неожиданно сильные руки. Когда они зашли вовнутрь, Мерит решительно сказала:
— Мне нужно посмотреть на изолянтов.
— Но… Зачем?
Мерит молча и требовательно смотрела на юношу, отчего тот совсем скис и только смущённо ковырял пол ножкой.
— Ну? — спросила она напористо. — Ты же разблокировал как минимум один бокс, так?
— Откуда…
— Неважно, — перебила его Мерит.
— Да, если честно, я… — Пеглен отчего-то густо покраснел.
— Вперёд!
Йири подвёл её к одной из серых дверей, сливающихся со стенами коридора, и нажал рукой на край. Еле слышно прогудел сервопривод, и панель, приподнявшись, отъехала. Открылась крошечная комната с неожиданно высоким потолком — как поставленный на торец пенал. Центральную его часть занимало белое анатомическое мягкое ложе, приподнятое на ажурном невысоком подиуме. Там лежала девушка в сером комбинезоне. Лицо ее было правильным, но каким-то безжизненным, открытые глаза смотрели в далёкий тёмный потолок и изредка моргали, а затылок помещался в плотно прилегающей к голове пластиковой раковине, от которой в пол уходил толстый кабель. Комбинезон на ней был расстегнут и слегка спущен вниз, к ногам, открывая грудь, живот и гладкий безволосый лобок.