Дело об исчезнувших вампирах. Дело №1
Шрифт:
– Под жердью. Коротко поясняю.
Рышкевич в два шага скрылся в курятнике и почти тотчас оттуда вышел.
Судя по всему, блюстителей он еще в сарае вызвал, но находится с опасной вещью рядом, не желал.
Теперь его волосатые руки покоились на груди, а меж бровей образовались глубокие складки, отчего шрам, рассекающий лоб стал заметней.
Старый
Мы молчали до самого прихода ночниц. К слову сказать, появляются они всегда очень быстро и совершенно бесшумно, плавно и беззвучно выныривая из ближайшей тени.
На свет выходят двое ночниц в бордовых сюртуках, подпоясанных кожаными ремнями с портупеей стягивающей грудь и плечи. На подвесках плотно к бедрам прилегали короткие и длинные мечи. Кроме блюстителей оружие в общественных местах разрешено носить только представителям аристократии.
– О, СерафИ.
– СерАфи. Привычно поправляю и узнаю в одном из страж знакомое лицо.
Краас, кажется. Ну конечно он. Это в его смену я регистрировалась по прибытию в город.
Да, да, он. Насыщенно рыжие волосы, стоящие торчком похожие на языки пламени. Тонкие четы лица и чуть вздернутый нос. Помниться, тогда он целый концерт устроил с участием скряжного домового, не желавшего отдавать конфискат, самогон из еловых шишек собственноручного производства. Бедняга покраснев от возмущения решил не отдавать добро, а поглотить его тут же в регистратуре. Прямо под носом начальства Краас ухитрился принять у всех желающих ставки на то что домовой не одолеет два литра чистого как слеза самогона. Ну, а после изъятия выигрыша и помещения еле живого домового в карцер, прошелся по «настоящей живой человечке».
– О малышка! Так это ты с запрещенными металлами мухлюешь?
Игнорирую провокацию.
– Вот дерьмо. Гоблин вдруг нашел на моем плече белесый след куриных испражнений и фартуком попытался вытереть.
– Как это верно сказано,- встрял рыжий. – Ничего, фитюлька, богатой будешь.
Недовольно кошусь на тщетные старания Рышевича.
Только размазал.
– Я могу идти?- Как ни в чем не бывало спрашиваю рыжего.
– Хм, да кто ж тебя держит?
Кивнула на понимающе улыбающегося гоблина и не успела дойти до черного входа в таверну как услышала остервенелое: «Серафи, стой!»
Послушно останавливаюсь и невинно смотрю на стремительно вылетающего из сарая Крааса.
– А ну иди сюда. Скомандовал он.
– Задержана?
– Нет…пока.
– Тогда сами справляйтесь.
– Серафи!
Черт живо подлетает ко мне, придерживая мечи.
– Давай так, я тебя не задерживаю как важного свидетеля, а ты помогаешь мне доставить железяку в участок.
Его рыжая голова склоняется на бок и взгляд такой убеждающе - ласковый.
Строю очень задумчивый вид. Палец на губах, морщинка между сведенных бровей. И резко просияв, нагло выдаю:
– А давай так, ты больше не коверкаешь моей фамилии, остаешься мне должным, а я так уж и быть отнесу железку к Вам в участок.
Накопитель действительно имел большую ценность, раз сверкнув белоснежной улыбкой, черт с превеликим облегчением соглашается на сделку. А значит я не ошиблась заставляя Крааса быть у меня в долгу.
Не думала, что будет так просто заключить сделку с чертом. Может продешевила?
– Через теневой тоннель нельзя. Я вызвал подкрепление с транспортом. Оперативники в сопровождении.
К нам подходит второй ночница. Мне сложно скрыть удивление, накопитель из железа оставил на нем неизгладимое впечатление - черт трансформировался, явив свою истинную ипостась, и теперь длинный хвост с рыжим наконечником выписывал нервные круги в воздухе.
– Час от часу не легче. Продолжал остроухий ночница, беспокойно оглядывая черный вход таверны и ограду.
Больно он нервный.
– Суматоха отчего? Орри тоже замечает взвинченное состояние стража, и инстинкт подсказывает ему, готовится к худшему.
Краас глянул на напарника, потом на меня и хозяина таверны, раздумывая говорить или нет.
– Мы никогда не видели таких накопителей. Не знаем откуда он. Скорее всего сейчас начальство занято запросом кого-нибудь из столичной шушеры.
Эти трое, старые знакомые и обмениваться секретными сведениями им не в новинку, это видно сразу, а меня, как всегда, не брали в расчет – всего лишь человеческое существо.
Мне грех жаловаться. Часто именно это и спасало мне жизнь, поэтому стою, помалкиваю.
– И он из железа, понимаешь что это значит?
– Тайная канцелярия. Орри поджимает тонкие губы, хмуриться.