Дело об убийстве маркиза де Лианкура
Шрифт:
— Да, ты ведь сказал, что я в бегах? Откуда ты знаешь?
— Это же «Сломанное колесо», господин барон! — усмехнулся мальчик. — Все сплетни собираются здесь, а слухи о том, что вас обвинили в убийстве деда и заперли в Чёрной башне, пересказывают на всех углах. К слову сказать, многие не верят в то, что вы сделали это, но всегда найдётся продажная душонка, которая донесёт на вас. Потому будьте осторожны.
Он тревожно посмотрел на дверь и вскоре она снова открылась.
— Лекаря, которого мы обычно зовём, не оказалось дома, — сообщил Пикар, переступая порог. — Но на наше счастье в зале я увидел другого человека.
Вслед за этим в комнату вошёл высокий молодой человек в синем бархатном камзоле и осмотрелся:
— И где ж тот, ради кого я встал из-за стола именно тогда, когда мне сдали козыри?
— Аргент? — удивлённо воскликнул Марк, глядя на алхимика, который с не меньшим изумлением смотрел на него.
— Марк? Разве ты не?.. Впрочем, это не моё дело, — и он кивнул Пикару, после чего присел на край кровати и, осмотрев рану, нахмурился. — Мне не нравится эта рана, Марк!
— Я был бы встревожен, если б ты сказал, что она тебе нравится, — проворчал тот.
— Мальчик, — Аргент повернулся к Марселю, — мне нужно больше света, горячую воду и ту чёрную шкатулку, что я оставил у вас в прошлый раз. И принеси стакан крепкого вина, чтоб оно немного притупило боль, когда я буду зашивать рану.
Марсель с готовностью выскочил из комнаты, а Пикар, удовлетворённо кивнув, вышел и закрыл дверь.
— Рана не задела важные органы, но довольно глубокая, — произнёс Аргент. — И, наверно, болезненная. К тому же ты потерял много крови. А что с рукой?
— Царапина! — отозвался Марк.
— И тоже кровоточащая и необработанная надлежащим образом. А на шее? Что это за повязка?
— Эта рана обработана опытным хирургом, так что можешь не обращать на неё внимания.
— Удивительно, что ты вообще ещё жив, — проворчал алхимик.
— Лучше скажи, откуда ты здесь взялся, друг мой? — усмехнулся Марк. — Я встречаю тебя в самых неожиданных местах: то на пиру у коннетабля, то в воровском притоне.
— То же я могу сказать и о тебе, — парировал Аргент. — Я слишком долго жил скучной жизнью, утопая в бархате и кружевах. Мне это надоело. Иногда нужны острые ощущения. Здесь не знают, кто я и чем занимаюсь. Как-то я пришёл сюда поиграть в карты и проигрался в пух и прах. Хотел уже заложить кольцо, но мне было его жалко. А тут в другом конце зала случилась поножовщина, двое были ранены. Я предложил папаше Пикару сделку: я займусь ранеными, а он погасит мой долг. Мы пришли к соглашению и выполнили его. С тех пор, когда их лекарь занят или отсутствует, они зовут меня. Я не отказываю, если могу придти, объясняя это тем, что деньги никогда не бывают лишними.
— Ты алхимик, разбираешься в лекарствах и к тому же умеешь зашивать раны?
— В этой жизни много интересных и полезных занятий. А вот и вода!
Марсель вошёл, неся перед собой таз, в нём стоял тёмный кувшин, над которым поднимался пар. Следом появился Пикар и, поставив на стол шкатулку и стакан с вином, так же молча удалился.
— Выпей, — велел Аргент, снимая камзол и засучивая рукава белоснежной сорочки с кружевами.
Марк потягивал вино, глядя, как он моет руки с каким-то чёрным мылом, извлечённым из шкатулки, а Марсель поливает ему из кувшина. После этого Аргент промыл обе его раны тем же мылом и слегка остывшей водой. Затем он постелил на стол белое полотно, на котором разложил тонкие иглы
— Может, что-то зажмёшь зубами? — спросил он, вставляя в иглу тонкую, почти невидимую нить. — Не люблю, когда кричат и воют мне под руку.
— Не беспокойся, — усмехнулся Марк. — И меня не нужно привязывать к кровати. На поле боя мне самому приходилось зашивать себе раны, и далеко не шёлком.
— Вижу, — скептически кивнул алхимик и указал на неровный шов в нижней части груди. — Я предпочитаю более тонкую работу. Мальчик, посвети мне.
Марсель вынул свечу из фонаря, стоявшего на столе, и поднёс её ближе. Пока Аргент зашивал его раны, Марк с интересом рассматривал его лицо, поражаясь гладкости и белизне его кожи, какие видел только у кумихо. Чёрные широкие брови и пушистые длинные ресницы придавали необыкновенную выразительность его сосредоточенному в этот момент взгляду. Длинные изящные пальцы, которые выглядели на удивление ухоженными, двигались легко и точно. В какой-то момент Аргент заметил его любопытство и его взгляд стал вопросительным. Марк только покачал головой.
Наконец, швы были наложены. Алхимик достал из шкатулки какую-то склянку, открыл её и широкой лопаткой наложил на них слой тягучей, пряно пахнущей мази, а потом перевязал чистым белым полотном.
— Я поражаюсь твоей способности спокойно переносить боль, — заметил он, складывая обратно иглы и моток шёлка.
— А я твоему умению накладывать такие аккуратные швы. Из тебя получилась бы отличная белошвейка. В следующий раз приглашу для такого дела тебя.
— Лучше бы обойтись без этого, — проворчал Аргент и снова взялся за мыло. — К тому же с графа я возьму дороже, чем с Пикара.
— Как скажешь, — усмехнулся Марк.
Пока алхимик приводил в порядок свой костюм, Марсель куда-то сбегал и принёс Марку свежую сорочку и новый суконный камзол с галуном.
— Для вас накрыли стол в комнате рядом с залом, — сообщил он, забирая со стола шкатулку. — Вас никто там не увидит. Вы можете отдохнуть и поесть. Папаша велел достать из погреба вино с южных виноградников.
— Благодарю, — кивнул Аргент и обернулся к Марку. — Пойдём, я знаю, где это.
Они прошли в небольшую сводчатую комнату, где был растоплен камин, а стол застелен чистой скатертью и накрыт вполне приличной посудой.
— Я вижу, старик благоволит тебе, — улыбнулся Аргент, присаживаясь за стол. — Ради меня он вряд ли стал бы так стараться. Так ты расскажешь мне, что случилось, или мы сделаем вид, что ничего не произошло?
— Рассказывать нечего, друг мой, — проговорил Марк, разливая вино по кубкам. — Самое главное ты видел, потому что был в тот момент в доме де Полиньяка. Думаю, что этот негодяй испугался, что это всё может выйти ему боком, и пытается всё свалить на меня.
— Но ты не убивал деда?
— Зачем мне это? Я любил старика, и его смерть — страшный удар для меня. У меня достаточно своей земли и денег. У меня есть свои замки и рудники, дом, мало чем уступающий его дворцу. Если честно, мне всего этого слишком много. Я служу в тайной полиции, и заниматься таким количеством имущества для меня лишняя обуза.
— Ты действительно бессребреник, как о тебе и говорят, — пожал плечами Аргент. — Я тебя понимаю. Мне тоже проще иметь только то, что необходимо для комфортной жизни и не навешивать на себя другие заботы. Но зачем кому-то убивать твоего деда?