Дембельский аккорд 1
Шрифт:
Я энергично покинул вагончик, быстро пересёк внутренний дворик и уверенно вошёл в первую палатку…
— Есть тут кто?
Мне никто не ответил. В потрёпанном брезентовом жилище, где проживала теперь уже моя разведгруппа, было пусто, сумрачно и холодно. Сквозь тусклые оконца слабо пробивался дневной свет. По обе стороны от длинного прохода протянулись двухэтажные деревянные нары, на которых с большими интервалами были расстелены солдатские матрасы и одеяла. Нары справа были со сплошным перекрытием, тогда как на нарах слева зияло несколько провалов. Надо было полагать, что эти отсутствующие доски были распилены на дрова. Всего в палатке обитало
— Ох, ты! — выругался я, сделав в полумраке пару шагов вперёд и наткнувшись ботинком на что-то тяжёлое и металлическое.
Везде царил жуткий, на мой взгляд, беспорядок, окончательно перешедший в бардак и даже хаос. Под нарами и в проходе валялись подсумки для магазинов и подствольных гранат, грязнющее тряпьё и уже ненужные солдатские котелки, пустые консервные банки и скомканные камуфлированные кепки, старое и оборванное обмундирование, пустые цинки из-под патронов и ВОГов, обрывки пулемётных лент и деревянные ящики из- под боеприпасов. Но это ещё были цветочки! Поскольку сами боеприпасы: подствольные и АГСовские гранаты, ручные Ф-1, РГД-5 и запалы к ним, сигналки и осветительные ракеты, а также разнокалиберные патроны были разбросаны вперемешку с этим мусором. Я поднял с пола одну ЭФку, выкрутил из неё запал и бросил их поочередно в полупустой гранатный ящик.
— «Да… И как только они сами ещё не покалечились!? А если пожар ненароком случится?…» — думал я, рассеянно обозревая поле предстоящей битвы.
Но больше всего меня поразили две чугунные печки-буржуйки, установленные на своих штатных местах. Одна из них была без верхней дверцы и чёрная топка зияла так мрачно, что неприятные мурашки пробежались по моей спине… Эта небольшая деталь лучше всего демонстрировала наплевательское отношение живших здесь солдат к своим же собственным бытовым условиям. Ведь такой печкой невозможно было пользоваться! Во второй буржуйке отсутствовала уже маленькая дверца снизу, где выгребают золу… Тоже недостаток, но не такой уж страшный. Печные трубы оказались скреплены кое-как и грозили рухнуть в любую минуту… В нескольких местах стыки были укреплены тремя-четырьмя витками ржавой проволоки… Ибо диаметр труб имел некоторое различие… Бардак, да и только!.. Форменная разруха после гражданской войны…
В правом углу у выхода располагался небольшой отсек, огороженный деревянными щитами. Внутри стояла единственная кровать с посеревшей подушкой и пыльным синим одеялом, которое в знак траура было наискосок охвачено широкой красно-серой полосой. У изголовья на табурете находился гранённый стаканчик, наполненный до середины водкой и положенным на него куском чёрного хлеба.
Я осторожно переступил через разбросанные у порога остатки ящика и шагнул в кубрик. Здесь когда-то жил мой предшественник — командир первой группы первой роты старший лейтенант Олег Кириченко. И именно в этом отсеке мы и «беседовали» с ним минувшим летом… А потом мы двое суток шастали по зелёнке в пригородах Грозного. Олег ещё тогда в июле что-то предчувствовал, поскольку первой ночью он выбрал себе в качестве позиции сталинский ДОТ, а следующей ночью собственноручно выкопал персональный окоп для стрельбы лёжа.
Увы… На Центральном Рынке города Грозного у него не было никакой возможности занять оборону под мощным бронеколпаком или хотя бы залечь в земляном окопчике. Олега убили внезапным и подлым выстрелом в затылок.
Увы… Увы… Увы… Минут пять я постоял рядом с его кроватью, вспоминая и поминая
— «О-о-о… Господи, Господи, помоги мне избежать такой участи!» — обратился я напоследок к Всевышнему, после чего направился к выходу.
Во внутреннем дворике я заметил дежурного по роте, который только что вышел из канцелярии и направился прямиком ко входу в третью палатку. Я сразу же окликнул его и попросил открыть ружпарк, чтобы я смог проверить оружие первой группы.
— Давай-давай! — говорил я, идя следом за дежурным по роте. — Открывай свою каморку.
Дежурный молча звякал ключами сперва у калитки, донельзя обмотанной колючей проволокой, а затем уже и на входе в маленький КУНГ. Судя по его заспанной и хмурой физиономии ему совершенно не хотелось сейчас торчать здесь в холодной оружейке. Но армейская служба и суровый солдатский долг всё-таки обязывали его стойко переносить и эту неожиданную напасть. Как и предыдущий внезапный вызов к командиру роты прямо из его тёплой постельки.
В ружпарке оружие группы умещалось в одной пирамиде и, как следовало того ожидать, хранилось оно без должного порядка, надлежащего учёта и оформления как в описи, так и по-биркам… Внизу по полупустым ячейкам были хаотично понапиханы подсумки с гранатами, нагрудники с магазинами, бумажные и картонные пачки патронов и даже несколько прицелов… Для постороннего человека всё это показалось бы мелочью… Но по степени порядка в хранении и учете оружия можно определить истинный уровень боеготовности подразделения, а особенно воинской дисциплины и умения бойцов добросовестно выполнять все приказания своих командиров.
Как это часто бывало в расположении бригады, то есть в далёком и безвозвратно ушедшем мирном прошлом меня раздражали постоянные переклеивания бирок с наименованием оружия и извечные переписывания описей в пирамидах, а также нудные перепроверки наличия и состояния стволов… Но здесь, в боевой обстановке автоматы, пулемёты, гранатомёты и снайперские винтовки с присоединённой оптикой должны хотя бы располагается отдельно друг от друга и в вертикальном положении. А тут они представляли собой охапку оружейного железа в правом углу пирамиды и небольшой пучок стволов в левом. Поперечная перекладина с пазами и старыми надписями на бумажных квадратиках лишь одним торцом выглядывала из-под сваленного в кучу вооружения…
— «Наверное только это оружие и спасло перекладину от печки. — Насмешливо подумал я, пытаясь закрыть хотя бы левую дверцу пирамиды. — Да-а… Бардак везде и во всём!.. Хорошо, что новую пирамиду не надо будет делать… А ведь повозится придётся денька два… И здесь же ещё не всё оружие…»
К половине второго с занятий вернулся весь личный состав роты. По незапятнанной одежде и бледным лицам дембелей можно было нетрудно догадаться, что тактико-специальная подготовка прошла сегодня для них только в теоретической фазе.
После короткого доклада командира третьей группы, майор Пуданов приказал личному составу первой группы построиться отдельно, а остальным бойцам разойтись и готовиться к построению на обед.
Спустя минуту командир роты и я стояли перед моими будущими подчинёнными, среди которых я заметил уже знакомые мне лица контрактника Бычкова и все ещё рядового Шумакова, снайпера Мирошника и огнемётчика Антонова.
— Равняйсь! Отставить! Равняйсь! — скомандовал Пуданов и дождался пока солдаты не выполнят команду. — Смирно! Товарищи разведчики, представляю вам вашего нового командира группы — старшего лейтенанта Зарипова Альберта Маратовича.