Демон Монсегюра
Шрифт:
– Они решили, что мы спим… – одними губами произнёс шевалье.
– Покажем королевским шпионам, на что мы способны… – вторил ему виконт.
Не успели шпионы вскрыть один из седельных мешков, дабы узнать о его содержимом, как на них сзади набросились тамплиеры и вонзили кинжалы им прямо в горло. Шпионы, захлёбываясь кровью, обмякли, выскользнули из рук нападавших и забились на земле в предсмертных конвульсиях.
– А что, если мы окружены? – предположил виконт, вытирая окровавленный кинжал о плащ одного из лазутчиков.
Огюст огляделся и прислушался.
– Вряд ли… Если бы за нами по пятам шёл вооружённый отряд гвардейцев, то мы бы непременно его заметили. Это шпионы… Им было поручено проследить за нами, выяснить, что мы перевозим и сообщить ближайшему королевскому гарнизону.
– В таком случае, следует обыскать их… – виконт брезгливо кивнул на окровавленные тела. – Возможно, у них есть надлежащие бумаги, скреплённые королевской печатью.
Огюст тот час начал тщательно обыскивать одного из шпионов. Виконт принялся за его собрата по ремеслу.
– Ненавижу копаться в чужих карманах… – заметил он. – Это недостойно дворянина…
– Увы, мой друг, но того требуют сложившиеся обстоятельства. – Подбодрил его шевалье и нащупал за подкладкой камзола некую бумагу. – Я что-то нашёл! – Он ловким движением кинжала разрезал одежду и извлёк документ, увенчанный печатью.
– Позвольте взглянуть… – попросил виконт. Огюст протянул ему находку. – Печать Ангеррана де Мариньи*… – со знанием дела констатировал виконт и зачитал содержимое: – Подателю сего, повелеваю оказывать всяческую помощь как финансовую, так и военную, ибо это воля короля Франции…
Тамплиеры встревожено переглянулись.
– На нас объявили охоту, шевалье! Что будем делать?
– До утра отдыхать. А завтра снова отправимся в путь и будем ещё осторожнее. А эту бумажку следует припрятать – вдруг возникнуть непредвиденные обстоятельства и она понадобится. – Резонно заметил Огюст.
… Не смотря на то, что Ангерран де Мариньи разослал по всем дорогам Франции шпионов, расстояние от Парижа до Ла-Рошели в сто лье тамплиеры преодолели за пять дней. Они избегали остановок на постоялых дворах, разбивая лагерь в лесу, поочерёдно неся дежурство. Питались скудно, по-походному.
Слова шевалье де Кавальона о том, что бумага, скреплённая печатью де Мариньи ещё пригодиться, оказались пророческими. На третий день перехода, тамплиеры переправились через полноводную Луару и случайно наткнулись на заградительный отряд, выставленный на дороге, позволяющей миновать стороной предместья Сомюра, а затем Туара.
Граф Безье, возглавлявший отряд тамплиеров, не выказывая ни малейшего волнения, предъявил королевскому сержанту документ с печатью де Мариньи. Тот прекрасно зная, что подобные бумаги просто так не раздаются, отдал приказ беспрепятственно пропустить всадников.
Как только отряд тамплиеров прибыл в Ла-Рошель, то спешно погрузился на один из восемнадцати кораблей ордена и покинул крепость. Все рыцари, пребывавшие в порту, покинули Аквитанию вместе с ними. Флот тамплиеров взял курс на Шотландию, – страну, с которой тамплиеры поддерживали тёплые отношения. Страну, чей король – Роберт Брюс – был отлучён от церкви и нуждался в опытных воинах.
Миновав Бискайский залив, караван кораблей вошёл в Ирландское море, проследовав мимо острова Мэн, далее – к полуострову Кинтаре. Обогнув Кинтаре с западной стороны, минуя остров Айлей, флот тамплиеров вошёл в пролив Джура и, наконец, достиг конечной цели – шотландского замка Лох-Свэн.
Замок Лох-Свэн показался шевалье Огюсту де Кавальону угрюмым, холодным, настороженным. Его стены почти не имели окон, по четырём углам замка стояли бартизаны*, увенчанные машикулями [52] . Замковые ворота располагались между двумя мощными дозорным башнями, возвышающимися на высокой и непреступной стене. Северной частью Лох-Свэн примыкал к массиву Грампианских гор, поэтому замок казался их естественным продолжением. Путь к замку лежал через причал, а затем – перешеек, далее по тропе, петлявшей по невысоким скалам. Глубокий ров отделял замок от перешейка. Мощный подъёмный мост соединял перешеек и замок. Ворота охранялись надвратной башней, которую украшали скульптуры кельтских богов, богини плодородия, и особенно часто встречалась бородатая голова с маленькими рожками – бога растительности, «зелёного человека»*.
52
Машикули – прямоугольные зубцы на башне.
Тамплиеров встретил приор шотландской прецептории – Жофрей де Мюи. Небольшого роста, сухонький, седой, он походил на сказочный кельтский персонаж.
– Приветствую вас, славные рыцари Храма на земле Шотландии. Да, благословит вас Господь! По договорённости с магистром де Клифтоном, я готов оказать вам любую помощь и содействие. Я лично знаком с монсеньором де Молэ и высоко ценю его заслуги перед орденом. Все мы – рыцари Храма и обязаны помогать друг другу в трудную минуту. Тем более я считаю, опасения монсеньора де Молэ небеспочвенны. Его величество, Филипп Красивый, способен на всё – лишь бы пополнить истощённую казну.
Тамплиеры разместились в замке, по несколько человек в каждой комнате. Точнее, кельях, где постоянно стоял полумрак, даже днём. Окна маленькие, словно, бойницы располагались высоко под потолком, давая скудное освещение. Крепость Лох-Свэн, прежде всего, предназначалась для военных целей. Из неё хорошо контролировался пролив Джура и остров с одноимённым названием виднелся в лёгком тумане на противоположной стороне пролива. Внутри крепости лестничные проходы терялись в сумрачном лабиринте, поэтому по замку вновь прибывшие тамплиеры предпочитали передвигаться по двое.
Тамплиеров накормили жареной рыбой, приправленной солью и тмином. Впервые рыцари попробовали карригин – салат из морских водорослей. Еда подавалась в простой глиняной посуде, по форме напоминающей чашу с ручкой. Разделывали рыбу и вкушали, пользуясь кинжалами, поскольку столовые приборы отсутствовали.
На следующий день приор де Мюи собрал прибывших рыцарей в главном зале замка:
– Магистр Шотландии, монсеньор Уолтер де Клифтон, посвятил меня во все тонкости вашего прибытия, и я принял решение передать вам во владение местечко Килмартин с прилегающим к нему озером Лох-О. Права владения названой землёй закреплены в инвеституре*, согласно которой ваша группа выделяется в прецепторию во главе с графом Антуаном де Безье, с правом самостоятельного ведения всех финансовых и хозяйственных дел.