Демон в старшей школе. Книга 1 и Книга 2
Шрифт:
Эта же женщина была минимум на уровне мастера. Я чихнуть не успею, как она согнет меня в бараний рог.
— Рю Соколов? — спросила она после недолгих игр в гляделки.
Я был спокоен, как удав, переваривающий кролика.
— Угу, — лениво ответил я.
— Анна Петровна, старший следователь по особо тяжким преступлениям тринадцатого отдела полиции города Москвы, — представилась женщина. — Не против, если я вас немного потесню?
Я пожал плечами. Эти игры в напускную вежливость начали утомлять меня с первой секунды.
Тем
— Итак, господин Соколов, вы обвиняетесь в очень тяжком преступлении, а именно в подделке документов аристократа империи.
— Хм, — высказал я отношение к её словам.
— Вам есть что сказать? — проигнорировала она моё высказывание.
— Нет, — улыбнулся я, беззастенчиво рассматривая ножки следователя.
Её юбка была явно короче положенного, так что в полной мере смог рассмотреть её стройные ножки в чёрных чулках. А вот трусики были белыми…
Поняв, куда я пялюсь, женщина резко вильнула попкой и повернулась боком, перекрыв весь обзор.
— Вы понимаете, что вам грозит от двадцати лет до пожизненного?
— Сомневаюсь, — фыркнул я.
— В вашем доме были обнаружены документы на имя…
— Простите, но у меня нет дома, — перебил я женщину.
— Как это понимать?
— Мне семнадцать, почти восемнадцать даже. Пусть у меня и было уже малое совершеннолетие, но недвижимостью мне запрещено владеть. Так что дома у меня нет, а тот, который есть, принадлежит моей матушке.
— Это не меняет того, что на найденных документах были обнаружены ваши отпечатки пальцев.
— Которые не могут служить доказательствами с одна тысяча восьмисотого года, — усмехнулся я. — Война мимиков, помните?
Был тут один род с даром, позволяющим принимать чужой облик. Дел они наворотили тогда много, за что их и истребили, но на всякий случай перестали считать отпечатки пальцев за неоспоримую улику, ибо подделать их может даже простой маг.
— Вы правы, — кивнула блондинка. — Это лишь косвенные улики, но они указывают только на вас.
— Указывают, не указывают… Вопрос в другом. А что, собственно, полиция забыла у меня дома?
— На вас поступил анонимный донос…
— И наша доблестная полиция сразу ломанулась обыскивать мой дом, — усмехнулся я. — Протокол обыска, я, конечно же, не могу посмотреть?
— Почему же? Вполне можете, — кивнула блондинка и протянула мне несколько листов, на которых убористым почерком был записан полный протокол обыска. — Это копия, разумеется, так что не пытайтесь их уничтожить.
— Бывали случаи? — поинтересовался я.
— Всякие, — криво усмехнулась женщина. — Чаще почему-то пытаются съесть любые документы. Один раз я забыла папку в камере и, вернувшись, узрела, как подозреваемый доедает бумагу. А там страниц двести было…
— Бедолага, — покачал я головой.
Читая
— Обыск проходил без понятых, — сказал я, дочитав бумагу до конца. — В таком случае он считается недействительным.
— Бросьте, — отмахнулась женщина. — С такими серьезными уликами против вас судья даже не посмотрит на это.
— О! Вы утверждаете, что судья закроет глаза на нарушение моих прав?
— Вы должны понимать, почему подделка документов карается столь строго. А когда это подделка документов аристократа, то такие мелочи перестают что-то значить.
— Мелочи? — усмехнулся я, глядя в голубые глаза следователя. — Полицейские захотели получить себе парочку звезд на погоны и подбросили мне улики, после чего провели обыск в нарушение всех законов. А теперь вы мне говорите, что на это закроют глаза. Не вижу дальнейшего смысла в разговоре. Можете также нарисовать мои признательные показания, как и подпись на них.
— Не буду настаивать, — пожала плечами женщина. — Чистосердечное признание могло бы служить смягчающим обстоятельством. Вместо каторги судья может ограничиться всего пятью годами тюрьмы.
Я ничего не ответил на это. Досмотрю этот фарс до конца и свалю отсюда. Нужно выяснить, кому потребовался простой школьник. Уж слишком всё похоже на наспех сляпанную подставу.
В пользу этой версии говорит то, с какой скоростью меня нашли, стоило мне появиться в цивилизованном мире.
Мы назвали свои имена ректору, но уж слишком быстро полиция спохватилась и, роняя штаны, прибежали за мной. При условии, что следствие вела полиция в Японии, а задержали меня в Москве…
Нет, это очень подозрительно. Я вроде не переходил дорогу тем, кто мог столь сильно повлиять на государственные структуры.
Предположений у меня нет, поэтому будем ждать и отдыхать.
Следователь больше ничего не сказала и молча покинула мою камеру. Вскоре явился амбал и закинул в камеру набор серых вещей. Тонкая рубаха, штаны и тапки. Щедро.
Через несколько часов меня покормили, и я опять уснул. Проснулся от очередного стука окна в двери. Принесли тюремную баланду, которую есть можно было только через силу.
Спустя ещё пару часов я запел от скуки, чем и вывел из себя соседа. Тот бесновался, что-то орал, но мне было наплевать. Как и охране, которая на мои рулады не обращая внимания, а вот соседа оприходовали дубинками.
— Соколов, на выход! — появившийся в открытых дверях охранник очень злобно глядел на меня.
А его чем я обидел? Интересно…
— Я запомнил тебя! — вновь заорал мужик из соседней камеры. — Соколов, я найду тебя и вырву твой поганый язык, а в глотку налью расплавленного свинца!