Демон
Шрифт:
Когда его веки опустились, а лицо стало холодным и отстранённым, ко мне вернулся рассудок. Я быстро попыталась сменить тему.
— Что значит "Бог того времени"? Ты хочешь убедить меня, что их больше одного?
— Есть столько богов, сколько люди могут себе представить, но по большому счету они все одинаковы, это Высшее Существо, которое, в конце концов, предоставило человечеству свободу воли, а затем отступило, чтобы позволить им барахтаться самостоятельно.
— Это не так уж и плохо, не так ли?
— Нет, ничего не сравнится с суровым
— Значит, ты проклят?
— Как и ты. Теперь Разиэль ведёт Падших, и он велел мне привести тебя сюда, в Тёмный Город, чтобы узнать, что тебе известно. У меня нет власти в этом месте. Рано или поздно я буду вынужден выдать тебя Разрушителям Правды и ничего не могу с этим поделать. Они безжалостны и неудержимы.
Я удивлённо уставилась на него.
— Почему ты не хочешь этого делать? Я думала, ты хочешь моей смерти.
Он выглядел смущённым.
— У меня есть на то свои причины. Но, по правде говоря, пока ты живёшь далеко, и твоя жизнь не соприкасается с моей, я готов ждать несколько сотен лет.
— Я не собираюсь жить несколько сотен лет. Я человек.
Он издал звук отвращения.
— Пока ты играешь в эту игру, у тебя нет никакой надежды. Ты не человек, и не была им на протяжении тысячелетий, с тех пор, как бросила вызов Богу и была проклята. К концу недели Разрушители Правды заберут тебя, и ты будешь уничтожена, и я не могу изменить это.
— Тогда зачем мы вообще это обсуждаем?
Он откинулся на спинку кресла и закрыл глаза, а я рассматривала спокойные, изящные черты его лица, высокие скулы, узкий нос, злой, соблазнительный рот.
— Возможно, есть выход, — он заговорил так тихо, что я почти не слышала его.
— Какой?
— Если ты расскажешь мне всё, что знаешь, я смогу найти способ увести тебя отсюда. Ты можешь вернуться в Австралию или куда угодно, лишь бы не лезла в мою жизнь.
— Быть частью твоей жизни никогда не было моим приоритетом, — сказала я ледяным тоном. — Ты тот, кто преследовал меня, помнишь? — я села и провела рукой по спутанным волосам. — А я ничего не знаю. Ты продолжаешь настаивать, что я древний сексуальный демон, и ты не веришь мне, когда я говорю, что ты ошибаешься. Я понятия не имею, где они похоронили Сатану...
— Люцифера, — резко поправил он.
— Я понятия не имею, где его похоронили. Я ничем не могу тебе помочь.
— Тогда я не могу помочь тебе.
Мы сидели в молчании, и никто из нас не хотел нарушать его. В конце концов, я не выдержала.
— Почему Белох решил, что у нас будет секс?
— Белох вовсе не такой добрый старый джентльмен, каким ты его себе представляешь.
— Я уже начала это понимать. Почему он сказал... то, что сказал?
— Это всё часть его маленькой игры. Он хочет, чтобы я стал жертвой твоих сил. Таким образом, он сможет победить
— С чего бы ему хотеть победить кого-то из нас?
— Ты Лилит, воплощение женской силы и бунтарства. Конечно, он хочет тебя уничтожить. И он ненавидит меня, потому что когда-то я был любим Богом, а он нет.
— Белох не падший ангел?
Он колебался.
— Не совсем ясно, кто он такой. Я думаю, что он демон.
— Черт побери! — рявкнула я. — Почему, чёрт возьми, ты так стремишься уничтожить меня, когда у тебя есть демон, которого стоит уничтожить? Или убить или ещё что-нибудь с ним сделать.
— Не все демоны злые.
— Но я, злая.
Я даже не потрудилась сформулировать это как вопрос, а он не потрудился ответить.
— Значит так, спать я с тобой не собираюсь, — сказала я, наконец. — Можешь сказать Белоху, что он может просто забыть об этом.
— Тогда он без промедления передаст тебя Разрушителям Правды.
— А если я всё-таки пересплю с тобой? Не то чтобы я хотела этого, но мне любопытно. Значит ли это, что меня не отдадут его приспешникам? Ты станешь моим добровольным рабом?
Это была привлекательная мысль. Мне нравилось представлять, как он стоит на коленях рядом со мной.
— Конечно, нет. Белох бьётся об заклад, что ты победишь меня. Я знаю, что это невозможно. Секс с тобой для меня ничего не будет значить.
— Как и для меня, — отрезала я. — Ответ на твой вопрос прост. Мы просто скажем им, что мы это сделали. Что мы постоянно этим занимаемся. Всю ночь напролёт занимаемся этим диким делом, и ты не совсем уверен, сдашься ты или нет, но тебе требуется больше времени, чтобы понять это. Что даст тебе достаточно времени на подготовку плана побега.
— В этом плане есть два фатальных недостатка, — сказал он. — Во-первых, ты ещё не дала мне повода спасти тебя. Мне нужна эта информация и Разрушители Правды добудут её для меня.
Мне ещё кричать хотелось, что у меня нет никакой информации, но я прикусила губу. Я не теряла надежды убедить его спасти меня. Он уже однажды спас меня, будучи и тем, кто организовал мою смерть. Под его холодной внешностью билось настоящее сердце. Если у ангелов есть сердца. Если он действительно ангел.
— Ты сказал, что есть два фатальных недостатка, — сказала я вместо этого. — А какой второй?
— Он поймёт, если мы солжём.
— Каким образом? У него есть камеры? Микрофоны?
— Перестань думать, что имеешь дело со смертными, Рейчел. Поверь мне, он узнает.
Звук моего имени на его губах был странным, почти сладким, хотя казалось, Азазель даже не заметил, как произнёс его.
— Откуда ему знать?
Он подавил вздох раздражения.
— Он почувствует запах.
— Фу! Неужели он думает, что мы не примем душ?
— Я не говорю о сперме, поте и вагинальных выделениях, — сказал он с излишней откровенностью, и я почувствовала жар на своей коже. — Он почувствует изменения в твоём теле, в твоей коже, в твоих венах. Он узнает.