Демоны плоти. Полный путеводитель по сексуальной магии пути левой руки
Шрифт:
Весьма вероятно, что главная работа одного из американских пионеров в области сексуальной магии на самом деле была создана на французском языке спустя несколько десятков лет русской сатанисткой. Это одна из любопытнейших тайн, и ее должен попытаться раскрыть тот, кто изучает западную темную волну. Эта связь де Нагловской, о личности которой мы поговорим позже, с весьма влиятельными сексуально-магическими текстами Рэндольфа, проливает свет на ранее игнорировавшуюся роль, которую своеобразное, но малоизвестное русское направление магического возрождения сыграло в развитии темной волны на Западе. Мадам Блаватская, одна из провозвестниц магического ренессанса, была лишь первой в ряду русских оккультистов, оказавшихся важным связующим звеном между эзотерическими традициями Запада и Востока.
Я поставил перед собой четкую цель, но позволь мне молчать о ней.
Г. И. Гурджиев — П. Д. Успенскому
Ни одно аналитическое исследование пути левой руки на Западе не будет полным без рассмотрения учения одного таинственного русского, которого звали Георгий Иванович Гурджиев (1874–1949). Те, кто изучал гурджиевскую систему, которую называют по-разному: «Четвертый путь», «Путь Хитреца» или просто «Работа», но не сравнивал ее с более ранними традициями, может удивиться, обнаружив его в числе сексуальных магов пути левой руки. Однако сходство системы Гурджиева с тем, что предлагается традиционным путем левой руки, несомненно. И Четвертый Путь кажется Тантрой, сознательно адаптированной для современного европейца, конденсацией центральных концепций пути левой руки, хотя и при отсутствии восточной терминологии. Сам Гурджиев на оригинальность своих идей не претендовал, признавая, что он лишь возвещает Западу древнюю безымянную традицию. Свое неясно сформулированное учение Гурджиев якобы сложил, пока странствовал по Востоку. В этом он не очень далеко ушел от своей предшественницы мадам Блаватской, которая тоже загадочно высказывалась о секретных инициациях, каковых она удостоилась в Тибете, или от сентенций Теодора Ройсса, намекавшего на то, что тайная сексуальная доктрина О.Т.О. была передана ему восточными мудрецами.
Если верить свидетельству, сообщенному учеником Гурджиева Морисом Николлом, он знал как минимум одну традиционную практику тибетско-буддийской ветви пути левой руки. Николл утверждал, что однажды ему случайно удалось увидеть, как его учитель, не знавший, что за ним наблюдают, бормотал про себя: «Я дордже. Я дордже». Дордже в Тибете значит то же самое, что Ваджра, молния, свергающаяся из небесного царства на землю во время сексуальных ритуалов ваджраяны. Как говорят Тантры, если мужчина (женщина) стал дордже, или ваджрой, значит, он прошел путь левой руки настолько, что сумел достичь высшего и неразрушимого состояния бытия. Этот случай, если это правда, доказывает, что Гурджиев «частным образом» заимствовал методы пути левой руки для своей самоинициации, пусть даже он не включил эти доктрины в свою систему обучения других.
Высказывалось предположение, что на самом деле Гурджиев составил свое учение на основе обрывков тантрического буддизма, которому учился в тибетских монастырях, и принципов суфизма, с которыми познакомился через контакты с сектами исламских дервишей. Другая гипотеза не столь эффектна: Гурджиев придумал Работу, начитавшись оккультных книг, доступных в России во времена его молодости. Каким бы ни было истинное происхождение Четвертого Пути, даже краткий обзор наиболее важных его составляющих свидетельствует о сильном влиянии пути левой руки.
Лучший ученик Гурджиева П. Д. Успенский, когда его заставили сформулировать главный урок Мастера, коротко изложил его так: «Человек спит. Он должен проснуться». Гипотеза Гурджиева о том, что природное состояние человечества есть почти коматозная духовная спячка, апатичная бездеятельность, в которой он (она) механически движется, по всей видимости, отражает концепцию Тантры левой руки о супте, или сне. Приверженцы Четвертого Пути, в своей упорной борьбе за пробуждение, должны произвести невероятное «сверх-усилие», силу внутри себя, и с помощью этого сбросить тяжесть спячки. Адепта Вама Марги тоже учат яростно побеждать дремотное существование всеми возможными способами, приходя к состоянию пробуждения, или к Бодхане, о чем мы уже писали.
Философия пути левой руки настаивает на том, что такое пробуждение идет вразрез с естественным порядком вещей и даже нарушает божественные законы. Гурджиев не уставал подчеркивать, что его Работа просветления борется «против природы, против Бога». Вама Марга учит своих последователей, что пробуждение можно совершить лишь через физическое тело, а не посредством разума, как это принято в обыденной религии. Точно так же и Гурджиев подталкивал своих приверженцев (среди которых было немало изнеженных интеллектуалов и художников) к преодолению своих физических пределов как форме освобождения. Для Гурджиева Работа была способом привести «семь центров человека», локализованных в теле в гармоничное равновесие. Почти очевидно, что эта идея была позаимствована из тантрической системы семи чакр, а при дальнейшем анализе представляется, что активизация «семи центров» есть гурджиевская версия Кундалини-йоги.
Гурджиев особое внимание уделял «сексуальному центру» как источнику энергии, который, в конце концов, удается направить на освобождение от спячки и активацию «высших центров» тела, каковые у большинства людей пребывают в дремлющем состоянии. Здесь мы встречаем современную переработку концепции пути левой руки о том, что мощная сексуальная энергия, выпущенная из низших чакр, способна пройти сквозь высшие чакры, открывая третий глаз Шивы, символ божественного сознания.
Хотя он нигде не дал специального описания этого процесса создания высшего тела путем гармонизации семи центров человека через энергию и сексуальную субстанцию — как в Кундалини, — в Работе Гурджиева содержатся и прямые указания на данное понятие. В своем колоссальном по объему, глубоком и одновременно трудночитаемом гаргантюанском романе «Сказки Вельзевула, рассказанные им своему внуку» он вводит специфически гурджиевский термин «Кундабуффер». Так он описывает усыпляющую силу гипноза и фантазий, мешающую людям пробудиться и зажить более полной жизнью в реальном мире. Конечно, это несколько похоже на одну из трактовок Кундалини в пути левой руки. В дремлющем, закрученном подобно змее состоянии, Кундалини является, как принято считать, корнем человеческих заблуждений, одурманивает разум иллюзиями, разрушить которые можно, лишь пробудив змею от спячки.
Еще Гурджиев утверждал, что человеческое сознание не способно пережить физическую гибель, если только ищущий не будет трудиться над созданием «высшего тела», спиритуального организма, который в чем-то напоминает «тонкое» или, пожалуй, «каузальное» тело в тантрических инициациях — «тело света», о котором говорили гностики. В Вама Марге практикующий Кундалини полагает, что более «живучее» спиритуальное тело в его (ее) плотской оболочке питается и берет энергию из сексуальных потоков и внутреннего сосредоточения оджа, силы, излучаемой семенем. Гурджиев согласен с каждым словом в этой загадочной метафизической физиологии, объявляя, что «субстанция, с которой работает секс», является источником энергии для «высшего тела», того тонкого организма, который не существует, пока не будет создан усилиями пробужденного мужчины или женщины. В кругу приближенных к нему последователей Гурджиев был более откровенен: «Субстанция, с которой работает секс, — уточнял он, — это семя».
Эту субстанцию Гурджиев щедро делил со своими ученицами. Словно перевоплотившийся в двадцатом столетии легендарный тибетский гуру пути левой руки, «Божественный Сумасброд» Друкпа Кюнле, Гурджиев скандализировал степенные эзотерические круги 20-х и 30-х годов, десятками соблазняя своих последовательниц и заверяя их, что связь с Мастером полезна для их духовного развития. Один из заслуживающих доверия биографов Гурджиева, Джеймс Уэбб, приводит слова одной из его учениц: «Гурджиев склонял нас, девушек, вступать с ним в интимные отношения. Так он помогал нам».
Если учесть, насколько прочие аспекты учения Гурджиева близки к практикам темной волны, вполне вероятно, что он конфиденциально учил своих поклонниц некой форме сексуальной инициации. Правда в отличие от своего современника Кроули, Гурджиев не оставил после себя записей о своих многочисленных любовницах. По сути дела безнадежна всякая попытка изысканий, имели ли здесь место собственно сексуальные ритуалы пути левой руки, или же это просто были проявления сильного либидо, находившего свой выход среди страждущей аудитории духовных почитательниц. Эти эротические подвиги породили немало слухов о «сексуальной черной магии», которая стала ассоциироваться с личностью Гурджиева. Передаваемые шепотом инсинуации лишь добавили оттенок броскости к его вызывающему поведению. Циркулировали рассказы о бывших любовницах, покончивших с собой после того, как Мастер насытился их плотью, многие ученицы подозревали, что стали жертвой приворота.