Демоны райского сада
Шрифт:
Он вышел из кабинета, оставив Лизу в одиночестве. Она оглядела стены кабинета, усмехнулась и пробормотала с горечью:
– Моя золотая клетка.
– Моя золотая клетка, – донесся из динамиков тихий голос Лизы.
Два человека в фургоне, которые сидели перед записывающей аппаратурой, переглянулись.
– А девочка входит в роль, – сказал один из них. – Интересно, когда она захочет прибрать все к своим рукам?
– Не задавай лишних вопросов, –
Первый стер улыбку с лица.
– Прости, – так же сухо проговорил он.
Оба продолжили прослушку в полном молчании.
Когда три часа спустя Лиза в сопровождении Дениса Люблинского переступила порог больничной палаты, она была не единственной посетительницей Сергея Рокотова. В худощавом темноволосом мужчине, который поднялся со стула и, прощаясь, жал Рокотову руку, она узнала журналиста Глеба Корсака.
Завидев Лизу, оба – и Корсак, и Рокотов – нахмурились.
– Здравствуйте, Сергей! – улыбнулась Лиза, стараясь говорить и вести себя естественно. – Надеюсь, я не помешала?
Рокотов повернулся к журналисту и сказал:
– Глеб, не оставляйте меня с ними наедине.
– Вряд ли она станет вас избивать, – усмехнулся Корсак. – Скорей всего, наша «железная леди» пришла заключить с вами мировую. А значит, я здесь лишний.
– Он прав, – сказала Лиза. – Я пришла с миром. Можно присесть возле вашей кровати?
Рокотов дернул плечом, как бы говоря – «на кой черт вам нужно мое разрешение, все равно ведь сядете».
Глеб отошел в сторону, уступая ей стул. Денис остался стоять у двери. Рокотов, глядя на Лизу неприязненным, настороженным взглядом, тихо проговорил:
– Приехали полюбоваться на дело своих рук?
– Мне очень грустно видеть вас на больничной койке.
– Да ну? Это странно – учитывая, что именно вы меня на нее отправили.
– Я говорил, что это плохая идея, – сказал стоявший у двери Денис.
Однако Лиза не собиралась отступать.
– Сергей, я думаю, вам не стоит делать скоропалительных выводов, – сказала она. – Между нами много противоречий, но я пришла не воевать, а договариваться.
– Правда? И как вы собираетесь это сделать? Переломаете мне руки и ноги? Вряд ли вам это поможет!
– Я не ломала вам кости.
– Вы лично – нет. Такие, как вы, делают грязную работу чужими руками.
Лиза стушевалась, но тут же попыталась взять себя в руки.
– Я хочу предложить вам работу у меня в компании, – сказала она.
Лицо у Рокотова вытянулось от удивления. Он посмотрел на журналиста Корсака – тот пожал плечами. Рокотов снова перевел взгляд на Лизу и подозрительно уточнил:
– Это что, шутка?
Лиза покачала головой:
– Нет. Мне нужен консультант по… земельным вопросам. Ваш опыт может быть полезен для нас обоих.
Рокотов недобро и подозрительно прищурился:
– Хотите меня подкупить?
Лиза снова качнула головой:
– Нет. Просто хочу найти компромисс. Перед тем как подписать мирный договор, всегда ведь стараются найти компромисс, верно?
– Вы не из тех, кто идет на компромиссы, – сухо произнес Рокотов.
– Просто вы меня плохо знаете. Но мы это исправим. Как только выздоровеете, позвоните мне – мы встретимся и обсудим все спорные вопросы. А заодно поговорим о вашей новой работе. Договорились?
– Э-э… Да, – растерянно ответил Рокотов, не ожидавший такого обращения.
– Вот и хорошо. Выздоравливайте поскорее!
Лиза поднялась со стула, повернулась и пошла к двери.
– Отличный ход, – сказал ей вслед журналист Корсак.
Денис открыл перед Лизой дверь, и она вышла из палаты.
– Или ваша хозяйка сошла с ума, или она стремительно поумнела, – задумчиво проговорил Глеб Корсак.
Люблинский обернулся и взглянул на него сквозь стеклышки очков рассеянным взглядом:
– Простите?
– Пусть продолжает в том же духе, и мир заиграет радужными красками! – усмехнулся журналист.
Денис пожал плечами и вышел из палаты.
Жанна Князева, одетая в плащ с поднятым воротом, спрятавшая глаза за большими темными очками, стряхнула с сигареты пепел и взглянула на человека, сидевшего перед нею.
Это был хозяин небольшого частного детективного агентства Анатолий Щербак. Громадного роста, толстый и мощный, как перекормленный бык, он подкупал тех, кто знал его плохо, своим простодушием. Те же, кто был знаком со Щербаком близко, знали, что за внешностью простодушного городского увальня скрывается человек с железной волей и острым умом.
Одевался Щербак всегда одинаково – в серый костюм, серый плащ, темную водолазку и неуклюжие туфли, которые, казалось, принадлежали еще его отцу или даже деду. На лысоватой голове Щербак носил фетровую шляпу с узкими полями.
С клиентами Толя Щербак общался всегда терпеливо и мягко, как с малыми и неразумными детьми, но когда требовал денег – делал это прямо и настойчиво.
Вот и сейчас, сидя перед Жанной Князевой за столиком кафе, он с каменным лицом выслушивал ее упреки.
– Я что, мало вам плачу? – горячилась Жанна, хмуря брови. – Вы придумываете все новые и новые способы вытягивания денег из моего кошелька. А он не бездонный.
Щербак кашлянул в пухлый кулак и вежливо произнес:
– Дело в том, что в нашем деле появились новые нюансы.
– Нюансы? Какие тут могут быть нюансы?
– Дело очень сложное. Но я над ним работаю, – сказал Щербак. – У меня уже есть кое-какие факты, но я хочу довести все до ума. Так, чтобы вы со стопроцентной точностью знали, за что заплатили мне деньги.
– По-моему, я могу считать эти деньги выброшенными, – резко произнесла Жанна.
Щербак улыбнулся добродушной улыбкой сытого медведя и спокойно произнес: