Демоны райского сада
Шрифт:
– Послушай, Лида, у меня сейчас кое-какие проблемы… В общем, кажется, я не могу вернуться домой. Мне нужно несколько дней где-нибудь…
– Живи у меня, – перебила ее Лида.
Ольга удивленно подняла брови:
– Ты серьезно?
– Вполне, – кивнула Лида. – Я сразу поняла, что ты во что-то влипла. Хоть не криминал?
Ольга покачала головой:
– Нет.
– Даже если криминал – мне по барабану. Главное, чтобы не убийство. Признавайся, человека не убивала?
– Нет, – сказала Ольга, но помедлила
– Вот и отлично, – сказала Лида после паузы, все еще исподволь разглядывая Ольгу.
Нужно было срочно исправлять ситуацию.
– Один парень… – начала Ольга, подбирая слова. – То есть мой бывший парень… В общем, он меня преследует. И я…
– Знакомая история, – сказала Лида и широко улыбнулась. – Мне один подонок тоже житья не давал, – сказала она. – Ничего, разобралась. И ты разберешься. Только в полицию не обращайся – хлопот потом не оберешься. Лучше найми пару крепких мужичков, чтобы они твоему бывшему ребра пересчитали. Поверь мне – это самое действенное средство.
– Да. – Ольга улыбнулась. – Возможно, я так и сделаю. Слушай, а я тебе тут не…
– Не помешаешь, – отрезала Лида. – Я все равно большую часть времени пропадаю в мастерской.
– В мастерской?
– Угу. – Лида залпом допила кофе. – Я художник. Пишу городские пейзажи, как Утрилло. Ну, и еще портреты – но в основном на заказ, для заработка. – Ольга задрала голову и посмотрела на настенные часы. – Ладно, подруга, ты допивай кофе и доедай все, что осталось. Будет мало – пошарь в холодильнике, что-нибудь да найдешь. А я пойду приготовлю тебе постель.
– Я могу переночевать на диване в гостиной, – торопливо сказала Ольга.
Лида улыбнулась:
– Договорились. Там я тебе и постелю. Если честно, самой-то мне там и не развернуться. Видишь, я какая. – И Лида повела широкими, полными плечами. – Короче, холодильник, ванная и диван в полном твоем распоряжении. А завтра, если ты решишь остаться, я тебя обо всем подробно порасспрашиваю. Идет?
– Идет, – сказала Ольга.
– Вот и отлично.
И Лида, что-то напевая низким, грудным голосом, вышла из кухни.
Ольга подозрительно посмотрела ей вслед и глубоко о чем-то задумалась.
Кафе «Дом зерен», куда ровно в девять утра вошел Семен Скряба, оказалось небольшим и вполне уютным заведением. На стенах висели гравюры с итальянскими городами, столы были накрыты чистыми светлыми скатерками.
Журналиста Глеба Корсака он увидел сразу, тот сидел за крайним столиком и задумчиво просматривал что-то на своем смартфоне. Должно быть, читал колонку новостей. Лицо худощавое, бледное от бессонницы. Плащ помят, дорогой галстук съехал в сторону, темные волосы всклокочены. Вид, что называется, богемный.
Скряба усмехнулся и, прихрамывая, прошел к столику. Глеб поднял взгляд.
– Доброе утро! – сказал он вежливо и кивнул на стул напротив себя.
Семен сел и уставился на журналиста своими холодными голубыми глазами.
– Ну? – спросил Скряба. – Зачем звал?
– Хочу поделиться с вами кое-какими соображениями.
– Валяй, делись.
Глеб улыбнулся:
– Может, закажете себе чего-нибудь холодного?
Семен махнул рукой официанту и показал ему пальцами – «одно пиво». Затем снова взглянул на журналиста. Глеб достал из кармана пачку «Кэмела». Скряба посмотрел на часы.
– Говори скорее, у меня еще много работы, – потребовал он. – Что там у тебя за соображения?
Глеб посмотрел ему в глаза и спокойно проговорил:
– Я провел журналистское расследование.
– И что?
– Это не Ольга Князева, верно?
– Что?
– Это не Ольга Князева.
Семен ничуть не изменился в лице, лишь во взгляде его промелькнуло что-то темное и недоброе. Он разомкнул губы и отчеканил:
– Что за бред лезет тебе в голову?
Глеб внимательно посмотрел на Скрябу и вдруг усмехнулся:
– Вот оно что! Вас тоже не поставили в известность. Прямо как в кино, верно?
Корсак сунул в губы сигарету. Скряба протянул руку к его лицу, вырвал сигарету и швырнул ее на стол.
– Что тебе известно? – резко спросил он.
Золотистые глаза Корсака сверкнули яростью. На несколько секунд журналист задумался, словно решал, что ему следует предпринять – стерпеть грубость или дать волю своему гневу.
Скряба знал, что журналист Корсак не из робкого десятка и что порою склонен поступать весьма опрометчиво, часто – в ущерб своему здоровью. На этот раз он, видимо, решил стерпеть. Он посмотрел Семену в глаза и произнес спокойно и вежливо:
– Еще раз так сделаете – лишитесь зуба.
И достал из пачки новую сигарету.
– Князеву обложили со всех сторон, а она ничего не делает, – продолжил Корсак, хлопая себя по карманам плаща в поисках зажигалки. – Просто плывет по течению. А когда начинает что-то делать, то играет на руку своим врагам.
Скряба нахмурился. Глеб достал из кармана стальную «Зиппо» и прикурил. Потом чуть прищурил свои золотисто-карие глаза и продолжил:
– Такое ощущение, что кто-то целенаправленно выталкивает Князеву из бизнеса. И не только из бизнеса.
– Это все? – грубо спросил Семен.
Глеб покачал головой:
– Нет.
– Тогда переходи сразу к сути.
– Суть в том, что нет большего слепца, чем тот, кто не желает ничего видеть.
– К чему это ты? – насторожился Скряба.
– К тому, что ты смотришь и не видишь, Семен Иванович.
– А ты?
– А я вижу много такого, чего не замечают другие люди. Я наблюдал за Князевой. Я знаю ее повадки, ее движения, ее манеру держаться. И все это стало другим. Она изменилась.