Демоны Вальхаллы

Казаков Дмитрий Львович

– Наземь! – рявкнул Ли, но Вильям уже и сам рухнул, вжимаясь в какую-то канавку, способную уместить разве что не очень упитанного хомяка.

Что-то горячее и очень яркое пронеслось над головой.

– Штаб! Вызываю штаб! – отчаянно прокричал Ли, когда они вскочили на ноги и понеслись дальше.

– Вас понял! – прозвучал в наушниках чужой голос, такой далекий и такой приятный. – Высылаем навстречу группу! Огневая поддержка – через тридцать секунд!

– Оп-па, – голос Гаррисона, бегущего последним, как-то странно изменился. –

А вот и прыгающие жабы…

– Наддать ходу! А не то, видят духи, рассвет встретим на небесах!

Вильям ощущал, как скрипят готовые разорваться от напряжения сухожилия в ногах.

Впереди, за позициями полка, там, где размещались системы огневой поддержки, ночь в страхе шарахнулась в сторону, ошарашенная буйством света. Сотни ракет метнулись за спины легионерам, расцветив небо алыми и синими гирляндами.

Грохот разрывов проник даже через защиту шумоподавителя.

– Генератор садится, – сообщил Гаррисон, – отключить эту штуку?

– Отключай, – разрешил Ли.

Вильям отстегнул маску, внутрь шлема ворвались звуки боя и пахнущий гарью, но все же свежий ночной воздух. Теперь хотя бы можно было видеть, куда ставишь ногу.

– Сзади! – рявкнул кто-то. Вильям ощутил, как ремни сетки натягиваются, сбивая его с ног, едва успел вскинуть руку и отщелкнуть карабин.

Земля ударила в затылок, а в вышине пролетел подсвеченный сбоку многоногий силуэт.

"Догнали, паучье проклятое!" – мелькнула мысль, а он уже стрелял, целясь в стремительно перемещающиеся вокруг фигуры. Вспыхивающие разрывы слепили глаза, сбивали ориентацию, зрительный фильтр не успевал подстроиться.

Неудачно отскочив, зацепился за пленника ногой, потерял равновесие. Что-то ударило в бедро, боль стегнула по ноге. Вильям зашипел, перед глазами потемнело, ощутил, как кто-то подхватывает его за пояс.

– Держись, видят духи! – звенящим от напряжения голосом проговорил Ли. – Держись!

– Ага, мы им влупим… – ответил Вильям, чувствуя, что губы почему-то двигаются с трудом.

– Хвала Святой Деве! – в крике Арагонеса слышалась радость, и даже теряющий сознание Вильям понял, что что-то вокруг изменилось. Зазвучали голоса, заглушившие раздраженный свист корхвеги. – Хватайте эту тварь, хватайте!

Вильям удивился, что его величают так неласково, не сразу поняв, что речь идет о "языке". Затем погрузился во тьму, а когда сознание вернулось, обнаружил, что лежит, шлема на голове нет, а рядом слышен голос майора.

– Отлично справились с заданием, – проговорил Рагнарссон так сухо, точно поручил легионерам вырыть яму для сортира. – Обещаю представить вас к боевым наградам. Если есть какие-то просьбы – обращайтесь.

– Сэр, если это возможно, то хотелось бы присутствовать при допросе пленника, – Ли замолк и стало тихо, лишь вдали громыхали разрывы.

– Хорошо, – ответил майор. – Я…

Дослушать Вильям не сумел. Боль в ноге стала вдруг невероятно сильной, огнем охватила тело,

и сознание милосердно отключилось, спасая хозяина от мук.

Глава 11.

В штабном подземелье было так тесно, что шумящий за стеной вентилятор не справлялся, и воздух, обычно свежий и чистый, без запахов и дыма, загустел и наполнился вонью пота и сырости.

Люди толпились вдоль стен, а в центре, на широком столе лежал привязанный за лапы корхвеги. Около него суетились двое ксенопсихологов. Неярко мерцал виртуальный экран над похожим на тостер прибором.

– Вы готовы? – в голосе майора Рагнарссона слышалось раздражение.

– Одну минуту, сэр, – один из ксенопсихологов оторвался от дела, чтобы ободряюще улыбнуться командиру Первого Ударного Полка.

Тот нахмурился, голубые глаза сверкнули гневом.

Вильям, чуть наклонившись, помассировал бедро. На том месте, где вчера красовалась дырка размером с кулак, розовела чистая кожа, на которой там и сям проклевывались волоски. Нога еще побаливала, хромота не прошла, но стоять и ходить получалось без проблем.

– Святая Дева, как мы вчера доперли эту тушу? – Арагонес задумчиво почесал голову. – Сам поверить не могу…

"Тостер" издал что-то вроде соловьиной трели, ксенопсихологи оживились.

– Все готово, сэр, – сказал старший из них, с погонами капитана. – Можете спрашивать.

Майор сделал шаг вперед, расположившись так, чтобы корхвеги его хорошо видел.

– Твое имя? – потребовал он.

Выслушав перевод, пленник задвигал волосатыми конечностями. От того места, где у него располагались органы речи, донесся резкий, скрежещущий свист, сложившийся в причудливую, совершенно невоспроизводимую для человека фразу.

– Не понимаю, – после минутной заминки перевел "тостер".

– Э… сэр, – старший ксенопсихолог привлек внимание Рагнарссона. – У них нет такого понятия, как "имя"… Общее наименование присваивается клану, роду, поколению и профессиональной группе, но не личности, которая идентифицируется по всем этим признакам…

– Чего? – майор глянул на "умника" как баран на заговоривший с ним куст. – Ты человеческий язык знаешь?

– Это просто, – вмешался младший, – если бы вас звали Исландец Военный Рожденный В Середине Шестидесятых – ведь это не было бы персональным именем, а лишь набором определений. Понятно?

– Мудрено, – тихо сказал Гаррисон, скребя затылок.

Рагнарссон замер, младшие офицеры стояли, тупо пялясь на командира в очевидной надежде на то, что тот разберется и все объяснит.

– В общем, да, – майор оправдал ожидания. – Но как мне к нему обращаться?

– Именуйте его просто – враг, – старший ксенопсихолог развел руками. – Он поймет и будет горд столь высоким статусом.

– Да? Хмм… – Рагнарссон вновь повернулся к пленнику. – Враг, сообщи мне род войск, в которых ты служил.