День Астарты
Шрифт:
— Умеешь пользоваться этой штукой?
— А то! — Хаген уверенно кивнул, — Это ты молодец, что догадался взять с собой.
— Типа, амулет, — пояснил Оскэ, — Мне его в Африке подарил местный гестаповец.
— Амулет зачетный, — согласился Хаген, убирая аппарат в карман висящей на стуле штормовки, — не стопроцентный детектор, но, все же, с ним спокойнее.
— Может, хватит уже? — спросил Микеле, — Мы не на Тиморе и не в Африке.
— Все, больше не будем, — пообещал Оскэ.
— Па, давай я сварю еще какао? — предложила
— Свари, детка, — агроинженер тяжело вздохнул, — Хоть какое-то мирное занятие…
Яхт-харбор Хониары — столицы Гуадалканала и округа Соломоновы острова — даже и после полуночи оставался бойким местом. Линии люминесцентных прожекторов на центральной пристани Кросс-Пойнт и на пристанях двух островков, лежащих в пяти милях с северо-востока и северо-запада, от огромной открытой гавани, создавали в акватории сюрреалистическую картину: ярко освещенная поверхность моря под совершенно черным небом. Сотни разноцветных мелких катеров, проа и гидрофлаек шныряли между сравнительно крупными грузопассажирскими судами-ferry и тоже довольно крупными гидропланами-этажерками локальных авиалиний, под громкий аккомпанемент ругани, несущейся из мегафонов с катеров портовой полиции.
Даже на крайнем слева девятом пирсе любительской зоны гавани, милях в двух от основного столпотворения, были отлично слышны перлы полицейской лингвистики, призванные изложить претензии и требования к слушателю через краткий рассказ о шокирующей специфике его сексуального поведения.
Хаген, довольно изобретательно использовал компактность и малый радиус поворота мотоколяски, и вписался в узкий просвет между огромным портовым бульдозером и мини-автобусом. С этой позиции отлично просматривался расположенный в полста метрах выход с девятого пирса и изящная арка — гейт полицейского въездного контроля.
— Типа, теперь ждем, — подвел итог Хаген, — дядя Микки, а хомбре от Ним Гока сам нас найдет, или надо идти, ловить его у гейта, чтоб не потерялся?
— Думаю, лучше подойти, — сказал Карпини, глянув на часы (до оговоренного момента оставалось минут 10) — …Если он отправил кого-то из своих кхмеров-юниоров, то…
— Ясно, дядя Микки. А наши копы не завернут ласты этому юниору прямо тут? Ну, в смысле, парни Ним Гока еще не насвинячили на нашей территории?
— Они вообще тут никогда не были, если я не ошибаюсь, — ответил Карпини.
— Ну, и молодцы, — одобрил Хаген, — Вот уж без кого мы точно не скучали.
За этим оптимистичным разговором, они дошли до площадки на выходе из гейта. Тут встречающих было мало, человек двадцать. Одетые в жилетки и килты из фрагментов морских карт авиаэкстремалы «deltiki», и папуасские бродячие коммерсанты в tropic-militari, плюс — трое военных-резервистов… В общем, довольно обычный полуночный ассортимент. На все это флегматично взирали два полисмена. Они окинули Микеле и Хагена коротким профессиональным
— Типа, мы скучные, — констатировал Хаген.
— А кто не скучный? — поинтересовался Карпини.
— Кто? Ну, бывают кексы с характерными вывесками. Того и гляди, или кого-нибудь грохнут, или взорвут себя посреди публики, или что-то стырят. А мы с тобой, как бы, обыкновенные. На нас смотреть — только время зря тратить.
Агроинженер угостил дочкиного hoakane сигаретой, закурил сам и произнес.
— Знаешь, после визита на Тимор, я стал смотреть на такие вещи более серьезно.
— Так это и правильно, — Хаген кивнул, — Знаешь, какое говно иногда приезжает?
— Мы тоже не подарок, — заметил Карпини.
— Это точно… О! Смотри, дядя Микки, какой артист! Форс же, а прет в сектор для туристов. По ходу, стороны перепутал. Ему надо в военный сектор, справа от Кросс-Пойнт, а он, болван, делает лэндинг слева…
Оба полисмена, видимо, тоже заметили эту странность, и сделали стойку, но через несколько секунд их внимание к снижающейся флайке пропало.
— Ага, — продолжал комментировать Хаген, — По ходу, это волонтеры с Атауро. Тоже болваны. Рисуют на домашней растопырке эмблему тамошних ВВС, типа, мы такие герои… Вот, не понимаю таких людей: на фиг они выделываются?
Авиетка — растопырка, приблизительно трехместная, с опознавательными ромбиками «Atauro Volant Assault Navy» коснулась воды, прокатилась до дальнего края пирса и остановилась у причальной стенки. Поднялся плоский носовой люк-дверь, из кабины быстро выбрался на настил пирса один человек, люк захлопнулся, растопырка отошла назад, коротко разбежалась по воде, и взлетела. Хаген почесал в затылке.
— А это не твоего хомбре привезли, дядя Микки? Типа, оттуда, ага?
— Черт его знает… — проворчал Микеле, присматриваясь к одетому в military мужчине, который быстро шагал по пирсу к арке въездного контроля, — … Fuck! De puta madre!
— Что такое? — удивился Хаген.
— Что такое?! — переспросил Карпини, — Это Ним Гок, вот что!
— Это, в смысле, как?
— А вот так. Сам же видишь…
В караулке управления INDEMI по внутренней безопасности порта раздался тройной частый сигнал зуммера. Дежурный офицер отвлекся от партии в ре-дзю и от кружки цветочного чая, и бросил взгляд на оперативный монитор…
— Y una polla! Зиг, посмотри сюда.
Сержант (и партнер офицера по ре-дзю) посмотрел и шумно выдохнул.
— Joder!..Кэп, а это не может быть ошибкой опознания?
— По ходу, нет. Видишь, надежность три девятки за запятой.
— Угу… Вижу… — проворчал Зиг, — Будем паковать его?
— Паковать? — переспросил офицер, — А что ты ему предъявишь?
Сержант поскреб ногтями щетинистый подбородок.
— Ну, типа, в виду явной социальной опасности.