День дурака
Шрифт:
Комин вскинулся, как охотничий пес:
– Тосер, клади вокруг! Подавай!..
– Близко подошли, Тварь...
– ругнулись рядом, знакомым голосом, но Степану было некогда оборачиваться, чтобы опознать своего спасителя. Скрежет металлических крюков о камень оповестил о том, что не просто близко - совсем рядом. Под дымовым прикрытием люди Медведя умудрились полностью преодолеть относительно открытое место, и теперь были прямо тут, под стенами. А кое-кто и на стенах. Шагнув на звук, Степа коротко размахнулся и приложил
Услышав, а, скорее, даже ощутив кожей низкий вибрирующий звук, Степа распластался по полу. За спиной кто-то коротко вскрикнул и выругался. Обернувшись, Степа заметил Тосера, зажимающего плечо. На серой рубахе быстро расползалось красное пятно.
Он подскочил, чтобы оказать первую помощь, но Тосер отмахнулся, переложил топорик из правой руки в левую и показал подбородком на стену.
– Что?
– не понял Степа.
Объяснили. Немедленно и доходчиво.
Сухой, гибкий как шланг, воин легко перемахнул через каменный выступ, с ходу попытался подрубить комина под колени, и, схлопотав по черепу, мирно улегся у ног командира.
Лезли уже отовсюду. Степан орудовал цепью, сначала неосознанно пытаясь лишь обезоружить противника, но потом, когда воин, которого он пощадил, немедленно всадил топор в плечо одного из людей барона, до Вязова, наконец, дошло, что шутки кончились. И, вспомнив боевую юность, он принялся гвоздить "медведей" уже по-взрослому...
– Заряжай. Горшком, - историк, щуря светлые глаза, смотрел со стены туда, где по склону холма карабкались вверх бойцы сводной армии трех городов под чутким руководством его светлости Игора, герцога Тамрийского. Медведя.
Митя стоял рядом и травил какой-то бородатый анекдот. Похоже, парень никак не мог поймать нужное настроение. Его, выросшего на фильмах о Великой Отечественной, знавшего о сражениях за Сталинград, Москву, Курск, битве за Берлин – вся эта эпопея с завоеванием лесопилки силами полутора тысяч оборванцев как-то не впечатляла.
– Митяй, у тебя оружие в порядке? – отрывисто спросил Лапин, - смотри, аккуратнее. Из укрытия не высовывайся, они сейчас подойдут на полет стрелы и начнется.
– Слушай, археолог, не хипеши, - отмахнулся тот, - я мент, я знаю, когда нужно начинать бояться.
– И когда? – вдруг заинтересовался Лапин.
– Когда приходит проверка из Главка, - фыркнул Митя.
Валера поморщился:
– Будь осторжен, - повторил он, - лук это, конечно, не АКМ, но ты же сам видел – стрела убивает так же, как пуля.
Воспитательный момент жестко обломала баллиста, которую дюжий мужик взводил, поворачивая огромную рукоять. Звук, который издавало это чудо техники, уже мог напугать и обратить в бегство…
– Как будто пожарная машина рожает, -
– Что ж ты не смазал уключину маслом? – процитировал Митя.
Лиза тоже была где-то здесь, на стене. Вечером ее в четыре голоса (четвертый – Мартын Борисович) убеждали пересидеть штурм в доме колдуна, но леди-Дракон уперлась, как баран.
– Я должна видеть, как работает мое изделие!
– Я на телефон сниму и покажу, - попытался Митя, - будет не хуже, чем в жизни. Даже реалистичнее, у меня есть функция приближения и панорамной съемки.
– А функции предупреждения удара по башке чайником у тебя нет? – ровно спросила Лиза, и на этом дискуссия закончилась.
Вечером, когда все уже расходились, Митя придержал колдуна за рукав.
– Ты там присмотри за ней, хорошо?
– Глаз не спущу, - пообещал колдун.
Сейчас парни только на его обещание и надеялись, потому что девушку понесло на восточную стену, а их «прикрепили» к северной.
– Давай, - махнул рукой историк.
Баллиста рявкнула, махнула ложкой, «снаряд» ушел…
– Твою мать! – сплюнул Лапин, - погрешность метров тридцать. Можно вообще не целиться!
– А взрыва нет…
Лапин вздохнул, представляя, как хихикают над защитниками города воины Медведя.
– Лиза же говорила, что взорвется, дай бог, каждый третий.
– Ну так заряжай, чего ждешь?
– Рано еще. Пусть поближе подойдут. Может хоть кому по шлему долбанет, контузия будет.
– А чего тогда сейчас палил?
– Думал пристреляться, но тут пристреливаться – все равно, что рыбу в унитазе ловить, - Лапин обреченно махнул рукой и снова вцепился глазами в войско неприятеля, лезущее на склон россыпью.
– Слушай, - сказал вдруг Митя, - а как они на стены полезут? Лестниц-то нет? И тарана нет.
– А ведь и верно, - сообразил Лапин, - нестыковочка.
– К барону? – вскинулся Митя, - Или к чародею? Черт, и Лизке не позвонить.
– Не «черт», а Тварь Неназываемая, - педантично поправил Лапин.
– Да хоть Волан-де-Морт! Не нравится мне этот штурм. Какой-то он неправильный.
Между тем осаждающие под градом стрел, теряя каждого третьего, подскочили чуть ли не вплотную – и пропали из виду. А спустя мгновение Лапин и Митя получили ответ на свой вопрос – короткий и нецензурный.
Перед защитниками города в мгновение выросла сплошная стена, уходившая в небо. Она казалось сложенной из черного камня – иллюзия была такой совершенной, что Митя отпрянул, едва не сев на копчик.
– Что это? – потрясенно спросил он.
– Это Завеса Страха, - ответил Трей. Он, не спеша, поднимался по лестнице на стену, алая рубашка была вызывающе яркой, а лицо совершенно спокойным, почти отрешенным. Следом за ним шла явно расстроенная Лиза. Ни один из шести выпущенных снарядов так и не взорвался.