День рождения мертвецов
Шрифт:
— Да, но если ты заснешь на работе или облажаешься из-за усталости, тогда можешь навсегда распрощаться с тремя полосками.
Разлил кипяток по кружкам. Два куска слегка пригоревшего тоста на тарелку.
— Это та корова, Дженнифер Прентис, приходила — сказала, что вы вчера избили ее фотографа.
— Удивительно, что она ждала так долго.
Кусочек масла, потом немного малинового варенья.
— Я сказала Дуги, что разберусь с этим делом. Расскажите мне вкратце, что там произошло, прежде чем Профессиональные Стандарты возьмутся за это дело.
Два
— Кто она такая, чтобы делать подобные заявления? Что с того, ну, врезали вы разок придурку-папарацци, я уверена, у вас на то была причина, так ведь?
— Ну, что-то вроде того.
Дверь в гостиную дребезжала от сдавленного храпа Это Паркер старался быть незаметным.
Я стал подниматься вверх по лестнице, под ногами заскрипели ступени.
— Ну, вы не беспокойтесь об этом, я с ним переговорю. Он у меня сразу вспомнит, как все было на самом деле.
В спальне было темно, пахло мускусом и пряностями и еще чуть-чуть отбеливателем. Я поставил завтрак на комод, потом раздвинул шторы. Окно запотело по углам росистой паутиной. Горизонт уже окрасился бледно-голубым, но Олдкасл был еще безбрежной темной массой, обрызганной местами мелкими крапинками желтого и белого.
— Шеф?
Костюм Сьюзан — полицейская униформа — висел на двери платяного шкафа.
Это была не повседневная форма английского «бобби», а что-то вроде фантазии на тему полиции Нью-Йорка: юбка с воланами, кожаный корсет и — для завершения образа — шляпа, наручники и черные, для извращенцев, виниловые ботинки по колено.
— Шеф? Вы меня слышите?
— Сделай одолжение, скажи Веберу, что после утреннего поквартирного обхода тебя не будет, припаркуйся где-нибудь в тихом месте и поспи пару часов. И смотри, чтобы Смит тебя чем-нибудь не озадачил.
— Спасибо, шеф. — В ее голосе послышалась улыбка. — И не беспокойтесь о мальчонке-фотографе. Я с этим делом разберусь, — закончила она разговор.
Я сел на край матраса, он застонал.
— Сьюзан?
— Ннннннгх… — Она лежала на спине, закрыв одной рукой глаза. Крашеные светлые волосы разметались по подушке и свисали с края кровати. На запястье, покрытом искусственным загаром, маленький шрам.
— Сьюзан!
Рука дернулась, она взглянула на меня — одна сторона лица помята.
— Сколько времени?
— Ты встаешь?
Рука зашарила по прикроватной тумбочке, схватила айфон и поднесла под прищуренный глаз для дальнейшего пристального рассмотрения:
— Уффф… Еще только семь часов утра!
— Чай с тостом?
Телефон отправился на тумбочку, и она снова скрылась под одеялом, оставив снаружи пышную массу золотистых кудрей.
— К черту чай. К черту тост. Семь утра…
— Малиновое варенье, твое любимое?
— И малину к черту. Иди обратно в постель. — Она перевернулась на бок и, свернувшись калачиком, выставила спину. — Как ужасно, что мне пришлось провести ночь в этой дыре.
На пару вдохов я уставился в потолок. Сьюзан была хорошенькая — прямо как красотки с третьей страницы, [55]
55
В британском таблоиде The Sun, основан в 1963 г, тираж почти три миллиона экземпляров, на третьей странице с 1970 г. регулярно печатается фотография девушки-модели в возрасте от 18 до 27 лет топлес.
Сейчас я бы мог жить в прекрасном доме в Блэкволл-хилл, с красавицей женой-адвокатом и двумя восхитительными дочурками, которые меня боготворили. И все это вместо того, чтобы уговаривать подружку-стриптизершу остаться на ночь в маленьком разваливающемся муниципальном домишке, который достался мне бесплатно, потому что он был в таком ужасном состоянии, что брать за него арендную плату просто не было смысла.
Я положил руку на изгиб под одеялом.
— Я должен идти. Работа. — Постарался, чтобы голос звучал весело. — Вечером увидимся?
— Ммммф… — Дернулась. И больше ничего.
Я взял куртку, проверил, надежно ли спрятана сигарная коробка Ребекки, и потопал вниз по ступеням.
Едва я подошел к двери, зазвонил мобильный. Дисплей высветил надпись «Др МакПридурь».
— Алло?
— Я подумала, что нам нужно встретиться сегодня утром перед вскрытием, все это, конечно, очень странно… в смысле, обычно это делается для того, чтобы выяснить, как жертва умерла, а у нас ведь уже есть фотографии того, как это случилось, правда ведь, все это довольно странно?
Я закрыл глаза. Прислонился лбом к холодной входной двери:
— Вообще-то у меня есть пара дел на сегодняшнее утро. — Это значило, что сегодня утром мне нужно было навестить парочку скользких ублюдков и выдавить из них как можно больше налички, чтобы заплатить миссис Керриган до того, как ее громилы переломают мне ноги в перерыве на ланч.
— Ничего, я вес утрясла с детективом-старшим инспектором Вебером, мы теперь команда, правда, здорово? Думаю, нам сначала нужно будет где-нибудь вместе позавтракать или что-то вроде этого, потому что у меня есть сильные подозрения, что день будет очень длинным, ну, то есть вскрытие трех тел, хотя, мне кажется, это может занять не так много времени, ведь там одни кости.
Команда… Какая радость.
— Вы ведь начинаете день с двойного эспрессо, не так ли? — Я открыл дверной замок. — У меня займет час, а то и полтора, чтобы добраться до вас. Почему бы нам не встретиться в больнице? — Этого времени мне вполне хватит, чтобы совершить небольшое вымогательство. — Вскрытие все равно не начнется раньше девяти утра, так что… — Я распахнул дверь.
Перед моим домом припарковалась патрульная машина, в темноте посверкивали ее сигнальные огни. Перед ней стояла доктор Макдональд, закутанная в дафлкот, на уши натянута вязаная шерстяная шапка, из-под которой во все стороны торчали каштановые локоны. Она помахала рукой, все еще прижимая к уху мобильный телефон: