Депеша
Шрифт:
Голубь приоткрыл клюв и снова моргнул веками.
— То-то я и говорю, что попался… Плохо за тобой ходит хозяин: непоеный и некормленый. А ну-ка, на! — И Валька взял из кармана горсть проса и поднес к клюву.
Голубь
— Ишь ты, гордый какой! Помру, а у чужих не возьму… Так, что ли?
Жестом профессионального голубятника Валька стал расправлять маховые и хвостовые перья, шею, головку. Его пальцы наткнулись на что-то жесткое. Он быстро повернул голубя головой вниз. К сухой, тонкой ножке два резиновых колечка прижимали аккуратно свернутую бумажку.
— Да ты, оказывается, с почтой! — воскликнул Валька, вытащив из колечек бумажную трубочку.
Держа птицу в одной руке, он другой рукой положил трубочку на колено и раскатал ее. «Мама! — было написано на прозрачном листке. — Наша экспедиция прибыла в Сосновск. Все здоровы. До скорой встречи! Вова».
— Сосновск? — спросил сам себя Валька и еще раз прочитал депешу. — Так ведь до Сосновска пятьсот километров… Слушай, голубь, это правда, что ты летел от Сосновска?
Голубь ничего не ответил. Но его изморенный вид, его жесткое щуплое тельце говорили сами за себя.
Валька
Голубь свечой взмыл в небо и стремительно пошел прерванным курсом к своей голубятне, точно никакой задержки в полете не было. Он успел немного отдохнуть и руках Вальки и летел уверенно и быстро. Запрокинув голову, Валька провожал его глазами до тех пор, пока он не скрылся за крышей.
В это время к нему подбежал Сенька.
— Чужака выпустил? — заорал он.
— Чужака, — ответил Валька.
— Ты… выпустил… чужака? — раздельно, делая паузу после каждого слова, переспросил Сенька.
— Ага.
— А моего… моего мне продал… А еще друг называется!
— Такого не продают.
— Что, больно дохлый был? И трешку бы не дали?
— На тысячу рублей была птица, — ответил Валька, вздохнул, махнул рукой и пошел к дому.
И, уже всходя на крыльцо, добавил:
— Цены не было птице…