Депрессия
Шрифт:
Игорь смотрел в лицо Елены, чуть прищурясь, слегка улыбался, и глаз не отводил. В его взгляде просто читалось восхищение, причём не только Елениной смелостью, взгляд норовил скользнуть ниже, туда где легкая уже совсем весенняя курточка, расстегнутая до пояса норовила явить восхищенному взгляду обтянутую тесной водолазкой грудь.
– Вам сумку наверх помочь отнести? Тяжёлая…
Елена выдернула у него из рук свою скорбную ношу, фыркнула, простучала каблучками по ступенькам полуразвалившейся лестницы вонючего подъезда.
– Нет, спасибо. Вы и так мне очень помогли. До встречи.
Квартира
Глава 3
Электричка только казалась пустой на конечной станции, на самом деле все места были заняты, их держали железными дланями редкие дежурные пассажиры, и уже через три станции в вагоне некуда было плюнуть. Елена стояла, прижавшись к боковине сиденья, держалась за поручень и старалась вжать в себя все, что можно, потому что бравые мужички, деловито отхлебывающие из мерзавчиков мутноватую жидкость, норовили поплотнее прижать Елену к этому сиденью, довольно хрюкая ей на ухо.
Елена чувствовала себя странно. Как будто какой-то талантливый, но злой режиссёр, эдакий дьявол, решил снять её в хорошем кино, но что-то пошло не так, и дурацкая мелодрама, совершенной идиоткой в главной роли, доярка из Хацапетовки наоборот, начала смешить людей дурными перипетиями дурной жизни сбесившейся от безделья бабы.
– Елена Владимировна. Пробирайтесь сюда, у меня место есть, под не пришла, заболела. И как я вас сразу не заметила!!
Елена вгляделась в зовущую её женщину, и с удивлением узнала начальницу одного из своих подразделений, маленькую, верткую, смешливую хохотушку, которая, несмотря на легкомысленную внешность мёртвой хваткой держала свой отдел, управляя им умело и жёстко. Елена кивнула, злобно скинула потную лапу седоватого, вонючего хлыща со своего поручня и начала пробраться к Евгении, безжалостно наступая на выставленные нарочно копыта местных ловеласов.
– Садитесь, миленькая, вот сюда, к окошку, тут посвежее, ветерок из окна. Я уж слышала, что вы к нам в городок перебрались, на Лихачева. Я там, кстати, недалеко живу, в соседнем доме. Если что, помогу во всем, так что не переживайте, вы в нашем городе не одна.
Елена согласно кивала, ей как-то сразу стало легче от слов этой маленькой женщинки, вечерний и ночной ужас начал отступать, и даже солнышко заглянуло в вагон, весело и с перестуком переваливающийся на стыках путей.
– Как вы устроились, Лена? Я прямо места себе не находил, когда вас там оставил. Просто, думаю, дурак – женщина, одна, в незнакомом селе. Не надо было мне уезжать.
Елена с интересом смотрела на Игоря – в курилке они были вдвоём, перерыв уже заканчивался, а он вальяжно расселся напротив и уходить не собирался. "Красивый
– Да, ничего. Переночевала. Мне привыкать все равно надо, к мужу я не вернусь. Терпимо все. И это город, не село.
– А почему такой странный выбор? Такая даль, такая жуткая квартира. Может, стоило не спешить?
На Елену просто обрушилась стена ярости. Вцепившись в стул, так что побелели кончики пальцев, она вывалила ему в физиономию все – и то, что она сейчас в этой заднице по его милости, и то что денег у неё кот наплакал, хватило бы на еду до зарплаты, и то что "все лезут", и то что "хорошо со стороны". Игорь слушал, собрав высокий чистый лоб в некрасивые складки, потом встал, взял Елену за плечи, чуть приподнял и бережно встряхнул.
– Ты знаешь, какая ты сейчас красивая? Рыжая фурия. Глаз не оторвать.
Он убрал руки, отошел подальше, убрал улыбку, посерьезнел.
– Короче, я тебе все помогу. Перевезти вещи, починить там все, обустроиться. Коль уж я виноват. Выбирай время, говори, не стесняйся. Пошли, а то по мозгам дадут, обед кончился.
Выходили после рабочего дня они уже вместе. Под перекрёстным огнём взглядов благопристойных сотрудников Елена села к Игорю в машину и, сделав красивый, плавный круг, они понеслись по трассе, как будто за ними гнались черти.
В квартиру Геннадий Елену не пустил. Пинком вышвырнул мешок с её вещами, крикнул, что Лизка не хочет её видеть и так хлопнул дверью, что со стен посыпалась штукатурка. Но когда Игорь аккуратно укладывал вещи в машину, Елена, случайно подняв голову, поймала совершенно больной взгляд мужа. С дикой тоской, чуть высунувшись из-за занавески, Геннадий смотрел вниз…
Глава 4
– Я забуду это, Лен. Ты только вернись, прошу. Все будет по-другому, на море поедем, а? Я работу нашел получше, зарплата в два раза больше. Ну что ты молчишь? Мать извелась совсем, дочка волком смотрит, меня винит. Глупость мы какую сделали, надо исправлять.
Елена сидела напротив мужа и, несмотря на удобные, вальяжные кресла, ей было жутко некомфортно, вроде она на остриях. Хотелось елозить, как двоечнице на контрольной, но она сдерживалась, держалась втихушку одной рукой за край сиденья, делала вид, что очень спокойна. А потом вдруг и правда странный покой снизошел на её измученные мозги, и она с удивлением увидела перед собой совершенно чужое лицо. Мужик смотрел на нее красными от бессонницы глазами, что-то говорил, почти плакал, но она не узнавала его, так, кто-то навязчивый и малознакомый. И вдруг резко, как выстрел, с ожогом, вернее, горячим током, прошедшим по телу, она поняла – от Геннадия она ушла навсегда. Она согласна и на эту жуткую квартиру, и на этот Богом забытый городок, только бы не попасть снова в эту душную постель, не почувствовать эти вечно влажные руки, не ощутить этот запах – смесь чего-то грибного и слащавого, пыльного и чуть гниловатого.