Дерево с глубокими корнями: корейская литература
Шрифт:
— Сиденье все вымокло, — сказал ему водитель, наблюдая за ним в зеркало заднего вида. Из-за открытого окна у Ли промокло правое плечо и вся рука. Он закрыл окно. И тут же капли, словно звери в поисках добычи, накинулись на стекло.
Из современной поэзии
Перевод Анастасии Гурьевой
Со Чончжу
У
Чтоб расцвела сегодня хризантема —
Еще с весны, — не для того ли
Пела с плачем совка?
Чтоб расцвела сегодня хризантема,
Не для того ли
Гром гремел из тучи?
Цветок, подобен ты моей сестрице —
Грудь скована печалью неизбывной,
Окольными путями юности
Она пришла и в зеркало глядится.
Чтоб лепестками желтыми сегодня ты цвела,
Вчера не для того ли появился первый иней,
И ночью нынешней не потому ли так долго я не мог уснуть?
На качелях. Песня Чхунхян[22]
Хяндан
[23]
, а ну раскачивай качели!
Как будто в море синее
Ты отправляешь лодку,
Сильней, Хяндан!
Как будто от трепещущей понуро ивы,
И от приникших, словно перед бурей, трав,
От мотыльков и ярко-желтых иволг,
Ввысь направляешь ты меня, качай сильней, Хяндан!
И в небо, где нет рифов, нет и островов,
Ты ввысь меня направь, раскачивай качели.
К тем облакам с их переливами оттенков, ты ввысь
меня направь, сильней качай,
И душу, что томится в ожиданьи, ты ввысь направь,
сильней, Хяндан, сильней!
Но все же так, как к западу стремится месяц,
Я в небо устремиться не смогу.
Как ветер, что вздымает в море волны,
Сильней качай меня, Хяндан,
Сильней!
Иссиня-ослепительные дни
В иссиня-ослепительные дни
Давайте тосковать о тех, по ком скучаем.
Устав от зелени, раскрасились осенней гаммой.
А как же быть, что делать в снегопад?
И как же быть, когда весна наступит?
Когда, быть может, я умру, а ты продолжишь жить,
Когда, быть может, ты умрешь, а я останусь?
В иссиня-ослепительные дни
Давайте тосковать о тех, по ком скучаем.
Невеста
Пред наступленьем первой брачной ночи еще сидела рядом с женихом невеста, устало распустив прическу, одета в кофту синюю и юбку алую, как вдруг, нужду испытывая малую, жених вскочил и поспешил на двор, да зацепился за дверной крючок полой одежды. Решил жених поспешно, не подумав: видать, моя невеста похотлива, что утерпеть она не может и тянет за полу к себе. Не обернувшись, выбежал жених, и думал он, нужду справляя, что, мол, невеста, как оторванный лоскут, на что она теперь годится? И так решив, он не вернулся в дом.
Прошло тому почти полвека, и оказался он проездом в тех краях. И вспомнил, и решил проведать, прошел он в комнату невесты, посмотрел — а та все так же, как той самой ночью, еще сидит с распущенной прической, одета в кофту синюю и юбку алую. Почувствовал неловкость перед ней, и осторожно он ее плеча коснулся, и тут рассыпалась она и обратилась прахом. Был синим и был алым этот прах.
Ким Сынхи
Жизнь в сердцевине яйца 2
Откроешь холодильник — там рядком
Лежат покорно яйца,
Белы, и аккуратны, и чисты.
И думается мне, что даже голод
Мне не позволит съесть их ненароком.
На пригородном поезде бесцельно я каталась как-то,
И вот, у сельской школы бедная торговка продавала
Десятки и десятки желтеньких цыплят.
И все они в картонном коробе
Так неустанно копошились,
Комочки желтенькие.
(Да, сердцевина жизни столь тепла!)
«Жить — счастье!» — эту мысль являл их образ
И у меня, так часто повторявшей, что «несчастье — жить»,
Слезами он застлал глаза.
Не потому ли, что тогда рвалась на волю я из скорлупы?
Ах, как же грустно