Дерзкая скромница

Маккей Эмили

– Хочешь поговорить о том, что случилось? – спросил он.

Она остановилась, потом обернулась, теребя жемчужное ожерелье.

– О чем?

Ее брови были приподняты, в глазах читался вызов.

«На меня-то она чего злится?» – подумал Алекс.

– Не знаю… О том, что с тобой произошло…

– Со мной все в порядке, – холодно отрезала Джесс.

Он знал не понаслышке, каковы рассерженные женщины. Поэтому не стал ее останавливать, лишь бросил вслед:

– Даже в гневе

ты прекрасна.

Она повернулась к нему и пристально посмотрела:

– Что?

Уже лучше.

– Ты выглядишь сейчас не просто принцессой, но суровой повелительницей. Я трепещу перед тобой.

Она открыла рот, но промолчала. Потом, вздохнув, сказала:

– Жаль.

Прижавшись плечом к дверному косяку, Алекс спросил:

– Так ты хочешь поговорить?

Джесс отрицательно помотала головой, и он решил, что сейчас она уйдет к себе, но Джесс вернулась в гостиную и, уставившись на него, поинтересовалась:

– Скажи, ты считаешь меня примерной, наивной девочкой, которую легко обмануть?

– Что-то я не понимаю, о чем ты?

– Повторяю: по-твоему, я примерная, наивная девочка, которую легко обмануть? – Она подошла ближе. – Да, и еще чопорная?

Алекс не ошибся, Джессика была взбешена.

– Я не сказал бы, что так считаю, вывернулся он.

– Уверен?

– Да что с тобой, Джесс?

Она остановилась напротив него. Очень близко.

– Ты думаешь, что я принцесса… Ты находишь это привлекательным?

– Я…

– Я знаю, что ты интересуешься мной, что ты неравнодушен ко мне, даже к тому, что я стою сейчас очень близко к тебе, не отрицай это, Алекс! – Она почти умоляла его согласиться.

– Да, ты стоишь очень близко, нарушая рамки приличия, – признал он сей неопровержимый факт.

Джессика торжествовала.

– И тебе нравится, что я хорошая, наивная и богатая девочка, так?

Алекс понятия не имел, что все происходящее означает, но, похоже, он должен быть честен с нею.

– Ты куда сложнее и загадочнее, чем может показаться на первый взгляд. Ты сильная и веселая. И еще ты трудолюбива, и я восхищаюсь этим, потому что обычно, когда у людей много денег, они не обременяют себя работой. Я думаю…

– Вопрос в том, Алекс, – прервала она его, – привлекает ли тебя во мне только это? Я хочу знать ответ, потому что мне надоело быть хорошей девочкой!

Она пристально смотрела на него, и в ее синих глазах можно было утонуть.

– Я хочу стать непослушной, хочу стать дерзкой! Понимаешь меня?

Она гладила его тело, и это сильно мешало ему сосредоточиться.

Алекс ухватил ее за запястья, чтобы прекратить эту сладкую муку.

– Джесс, я не знаю, что с тобой произошло, но принимать в таком состоянии какие-либо

решения было бы большой ошибкой.

– Я не буду сожалеть. Обещаю. Это то, чего я хочу! Это то, чего мы оба хотим!

Она притянула его руки к своей груди. Прислонилась к нему. Закрыла глаза.

– Ладно тебе, Алекс. Ты всю жизнь был плохим парнем, перестань сейчас казаться хорошим.

Глава двенадцатая

В следующую секунду Джессика потеряла контроль над собой. Только что Алекс стоял неподвижно напротив, и вот уже он прижимает ее к себе. Он обнял ее за талию и подхватил на руки.

Каждое его прикосновение дарило ей ощущение удовольствия.

Его руки были сильными, но нежными.

Она мечтала, чтобы эти руки ласкали ее тело.

Она никогда и никого не желала так, как Алекса.

Джесс словно таяла в его объятиях, наслаждаясь происходящим. Он нежно провел рукой по ее спине. Она подалась вперед, обняла его за шею, погладила волосы.

Он завладел ее губами, и в этом поцелуе было столько страсти, нежности и ненасытности, что у Джессики сердце зашлось, и она едва сдержала стон.

Покрыв поцелуями ее лицо, он начал медленно двигаться вниз, лаская шею, плечи.

Джессика задрожала как в лихорадке, предвкушая, желая, переполняясь страстью. По ее телу распространялось тепло.

Каждая ее клеточка молила о ласке, требовала страстных прикосновений.

Такого Джессика не испытывала никогда прежде.

– Расслабься, принцесса, – прошептал ей на ухо Алекс, – я отведу тебя на вершину блаженства.

– Алекс… – прошептала она в ответ, предвкушая путешествие в мир любви и наслаждения, дорога в который проходила сквозь пламенные огни страсти, мерцающие радуги нежности, агонию блаженства.

Она начала расстегивать его рубашку, одновременно гладя Алекса, и чувствовала, как его тело напрягается.

Он тоже медленно раздевал Джесс.

Ее губы были мягки и теплы. Они звали. Манили.

Она обхватила его голову, крепче прижимая к себе. Неторопливо лаская ее, Алекс опускал руку все ниже, ниже, ниже…

К его восхищению, она была удивительно чувственна, реагируя на каждое его прикосновение.

Жар в их телах накалился до предела. Время остановилось, весь мир исчез. Ничего не существовало, кроме него и ее, кроме его губ, кроме ее губ. В какой-то момент Джессике показалось, что сейчас она задохнется или в буквальном смысле воспламенится и сгорит.

Испытывая слабость и истому, она прижалась к его груди, обвила руками его шею.

Руки Алекса, нежно касаясь, исследовали ее тело. Он чувствовал, как бьется ее сердце, она чувствовала, как бьется его.