Десять меченосцев

Ёсикава Эйдзи

Мусаси ушел на заре. Глядя ему вслед, Иори подумал: «К чему смотреть на поля соседей? И так ясно, что они затоплены. Лучше бы у себя разобраться».

Мусаси вернулся в полдень, а часом позже пришла группа крестьян толстых соломенных накидках от дождей. Они благодарили Мусаси за то, что он помог лечить больных и отвести воду с полей.

– После таких ураганов между соседями обычно наступал раздор, ведь каждый хлопотал только в собственном хозяйстве, – сказал старый крестьянин. – Послушавшись твоего совета, мы работали все вместе.

К

радости Иори крестьяне принесли провизию – маринованные овощи, сладости и рисовые лепешки. Иори усвоил еще один урок: если поработать на благо людей, то еда будет обеспечена.

– Мы вам построим новый дом, – пообещал один из крестьян и пригласил Мусаси и Иори временно пожить у него в деревне.

Вечером, когда все легли спать, Иори уловил доносившийся издалека бой барабанов.

– Слышите? – прошептал он, обращаясь к Мусаси. – Храмовые танцы исполняют. Странно, что их устроили сразу после тайфуна.

Утром Иори спросил у крестьян о вчерашней музыке.

– Оказывается, отсюда не так уж далеко храм Мицуминэ в Титибу, – сообщил он Мусаси.

– И что?

– Я хотел бы, чтобы вы взяли меня туда помолиться.

Мусаси озадачило неожиданное благочестие Иори, но дело вскоре выяснилось. Каждый месяц в храме Мицуминэ устраивали праздник с танцами. Звук барабанов, который слышал Иори, доносился из соседней деревни, где местные музыканты готовились к празднику.

Иори знал о красоте музыки и танца только по праздникам в синтоистских храмах. Он слышал, что танцы в храме Мицуминэ являют собой один из трех классических стилей, поэтому непременно хотел увидеть захватывающее зрелище.

– Пожалуйста, – умолял Иори. – Праздник длится дней шесть, за это время нам построят новый дом.

– Хорошо, я возьму тебя, – ответил Мусаси после недолгого молчания.

Иори подпрыгнул от радости.

– И погода чудесная! – воскликнул он.

Он попросил у хозяев коробку под провизию в дорогу, достал новые сандалии и скоро вновь стоял перед Мусаси.

– Вы готовы? – спросил он.

Тайфун оставил после себя бесчисленные лужи, но солнце светило ярко. Не верилось, что два дня назад здесь бушевала стихия. Над травой с клекотом носились сорокопуты.

Дорогу Мусаси и Иори преградила река Ирума, разлившаяся после тайфуна раза в три шире обычного. Крестьяне наводили временную переправу. Иори, пройдясь по берегу, сказал Мусаси:

– Попадаются наконечники стрел, я даже видел торчащую из земли верхушку шлема. Здесь когда-то происходила битва.

Подбирая кусочки металла, Иори вдруг отдернул руку.

– Человеческая кость! – крикнул он.

– Неси ее сюда, – приказал Мусаси.

– Зачем она вам? – спросил Иори, опасливо поглядывая на останки.

– Похороним ее в таком месте, чтобы люди не топтали кости.

– Здесь их много!

– Вот и дело нам с тобой. Неси их сюда. Можешь закопать их на пригорке, где цветет горечавка.

Обломком меча Иори выкопал яму и опустил в

нее кости. Туда же он положил наконечники стрел.

– Хорошо?

– На могилу вместо надгробия надо положить камни.

– А какая битва была здесь?

– Не помнишь? Ты ведь читал об этом. В этих местах, в Котэсасигахаре, произошли две жесточайшие битвы в 1333 и 1352 годах. Здесь клан Нитта, поддерживавший Южный двор, сражался против огромной армии Асикаги Такаудзи.

– Да-да, битвы при Котэсасигахаре! Помню!

Мусаси заставил Иори вспоминать дальше.

– В книге «Тайхэйки» говорится, что принц Мунэнага долгое время жил на востоке, постигая Путь Воина, и что он был несказанно удивлен, когда император назначил его сёгуном.

– И какое стихотворение он сочинил по этому поводу? – спросил Мусаси.

Иори взглянул на птицу, парившую в лазурном небе, и продекламировал:

Мог ли ведать я, что стануХозяином священного лука?Спокойно прожил бы свой век,К нему не прикасаясь.

– Хорошо, – сказал Мусаси, – а стихи из главы, когда принц отправляется в Мусасино и сражается при Котэсасигахаре?

Иори нерешительно начал читать, восполняя забытое стихами собственного сочинения:

Зачем мне цепляться за жизнь,Если служит она благородному делу,Во имя великого императора,Во благо народа?

– Ты уверен, что понимаешь смысл стихов?

– Кто не понимает их смысл, тот не японец, будь он даже самурай.

– Иори, а почему в таком случае ты не хотел коснуться костей? Боялся запачкаться?

– Это же мертвецы!

– Это павшие воины. Они погибли за священное дело, которое воспевают стихи. Таких самураев не счесть. Их кости составляют основу, а которой зиждется страна. Не будь их, мы не имели ни мира, ни надежд на счастливую жизнь. Тайфуны проходят, и земля снова расцветает, но мы постоянно должны помнить о своем долге перед белыми костями, покоящимися в земле.

– Ясно, – кивнул Иори. – Сейчас соберу цветы на могилу и поклонюсь останкам.

– Поклонов не надо. Следует хранить память о погибших в сердце.

– Здесь ведь перемешаны кости верных императору самураев и воинов Асикаги. Как их разделить?

Мусаси задумался.

– Будда дарует спасение душ даже тем людям, которые были прибежищем десяти зол и пяти смертных грехов, – медленно заговорил он. – Будда прощает заблудших, если они обращают сердца к его мудрости.

– Смерть, выходит, уравнивает преданных воинов и мятежников?

– Нет! – воскликнул Мусаси. – Честь священна для самурая. Если он позорит свое имя, пятно ложится на все поколения его рода.