Десять миллионов Красного Опоссума (с илл.)
Шрифт:
— Тысячу раз благодарю вас, дорогой доктор. Но я бывал в самых опасных положениях и всегда счастливо выходил из них. Надеюсь, и теперь не потеряюсь. Сами увидите, что скоро мы возвратимся назад.
— Ну хорошо, до свидания в таком случае! — заключил доктор, крепко пожимая мне руку.
В то время как я прощался с доктором Стефенсоном, мои друзья выхлопотали себе отпуск в адмиралтействе.
Пять часов спустя мы уже прибыли в Эшуку, откуда весело направились, с ружьями на плечах, к жилищу сэра Т. Рида, расположенному в 24 верстах от Мельбурна, внутри страны. Нас сопровождали десять великолепных больших собак, бывших для меня неоценимыми помощниками в охоте и неразлучными спутниками во всех моих странствиях. Они одни остались в живых
Вьючный мул тащил наш багаж; при себе у нас было только необходимое оружие, да компас у каждого (вещь незаменимая в Австралии).
Проводником у нас служил один старик-туземец, которому майор однажды спас жизнь и который за это платил своему благодетелю рабскою привязанностью. Беднягу ни много ни мало собирались изжарить и съесть. Майор упал лакомкам как снег на голову с револьвером в руках и едва успел снять старика с противня. В благодарность за это спасенный взялся указывать нам дорогу; знание местности и ловкость на охоте делали его для нас вдвойне ценным.
После путешествия, приятность которого омрачалась лишь жестоким зноем, буквально растапливавшим наши мозги, мы достигли «станции».
Может быть, читателям неизвестно, что такое «станция» в австралийской пустыне? Я постараюсь объяснить это в нескольких словах.
Английское правительство уступило огромное количество земель внутри материка богатым скваттерам [4] , которые понастроили на них своих ферм, в виде укреплений для защиты от нападений туземцев. Под страхом уплаты значительного штрафа скваттеры обязаны иметь в них склады со всеми необходимыми вещами: съестными припасами, оружием, платьем и прочим товаром, который они обязались продавать по мельбурнским ценам. Кроме того, они должны принимать у себя, хотя бы на три дня, всякого путешественника, который нуждается в их гостеприимстве.
4
Колонистам, занимавшим свободный необработанный участок земли и становившимся фермерами.
Станция «Трех фонтанов», — таково было название жилища сэра Рида, — когда мы достигли ее, была полна жизни и шума. Во дворе в определенном порядке были расставлены шесть огромных экипажей. Это громоздкие колымаги, сажени в три длиною; в каждую из них впрягалось по крайней мере десять лошадей. Эти дилижансы австралийских колонистов, похожие на фуры [5] южноамериканских буров, обыкновенно кроются крепким полотном. Вместимость их необычайно велика: в фуре помещается оружие, съестные припасы, инструменты, бочонки для воды, принадлежности лагеря и т. д., — короче, в них кладется все, что обыкновенно берут на корабль, собираясь в дальнее плавание. Таким образом, австралийский путешественник никогда не должен забывать, что изречение философа: «Omnia mea mecum porto» [6] — здесь непреложно.
5
Длинные
6
Все свое ношу с собой (лат.).
Толпа слуг трудилась над фурами. Одни обивали гвоздями навес, другие натягивали железные шины на тяжелые колеса, третьи пробовали крепость упряжи. Работа так и кипела в их умелых руках.
Наш приход был тотчас замечен, и хозяин вышел встретить гостей. Это был старик лет 60, с гордым, величавым видом. Несмотря на годы и седые волосы, его высокая мускулистая фигура поражала крепостью. Казалось, он не знал усталости.
Близ него стояли два молодых человека, из которых старшему на вид было около 25 лет, а младшему лет 20. Оба юноши были одеты по последней парижской моде, только на головах у них были надеты не шляпы, а белые пробковые шлемы, столь обычные у английских путешественников.
При виде майора Гарвэя, друга детства, вся британская чопорность сэра Рида исчезла в широкой улыбке. Он раскрыл объятия, и два друга крепко, по-товарищески обнялись.
— Генри!.. — Том!.. Какое счастье! — вырвались одновременные восклицания.
Когда первый восторг прошел, майор превратился в светского человека и церемонно представил нас скваттеру, который встретил обоих офицеров, Мак-Кроули и Робертса, как соотечественников.
Что касается вашего покорнейшего слуги, то достойный джентльмен принял меня так, что только скромность заставляет умолчать об этом. Как выяснилось, моя репутация путешественника и рассказчика преодолела моря, и сэр Рид долго не переставал осыпать меня своими похвалами.
Молодые люди оказались племянниками нашего хозяина. Старшего, офицера королевского флота, звали Эдуардом, младшего, корнета гвардии, — Ричардом.
По окончании взаимных приветствий и представлений мы удалились в отведенные нам комнаты. Там ожидали нас большие удобства. Роскошные покои, меблированные с изяществом и вкусом, ванны и дорогие ковры заставили нас позабыть о том, что мы находимся в австралийской пустыне.
Приведя свой туалет в порядок, мы отправились на веранду, где был накрыт ужин.
К моему удивлению, майор, которого мы, час тому назад, оставили улыбающимся, встретил нас с озабоченным видом. Видимо, он был чем-то серьезно встревожен.
— Майор, — воскликнул я, — что с вами? Не случилось ли чего с кенгуру? Не ушли ли они к северу? Черт возьми! Все же я решился поохотиться на них, хотя бы для этого пришлось идти до самого залива Карпентарии.
— Может быть, вы сказали правду.
— Разве? Тем лучше! Я и то был опечален перспективою возвратиться в Мельбурн через несколько дней.
— Браво, мой милый путешественник! Вы утешили меня! Мы будем охотиться на кенгуру, только гораздо дальше. Я мог рассчитывать на Робертса, моего родственника, и на Кроули, помолвленного с моей дочерью. Что касается вас, я не имею никакого права стеснять вашу свободу. Мы едем завтра; я предполагал, что наше путешествие продолжится всего несколько дней, а придется, видно, продлить его до нескольких месяцев. Благословен случай, приведший вас сюда сегодня… Исполнение одной священной обязанности отзывает нас далеко отсюда… Опасности и лишения ожидают нас… Впрочем, эка важность, лишь бы был успех!
— И вы могли думать, майор, что я, ваш друг, дозволю вам уехать без меня, особенно когда дело идет, как теперь, о помощи вам? Ах, любезный сэр Гарвэй, это очень нехорошо! Я не хочу знать причины, заставившей вас ехать в глубь пустыни, — пусть она останется для меня неизвестной, но я буду сопровождать вас во что бы то ни стало.
— Тогда позвольте рассчитывать на вас. Однако нечего попусту терять драгоценное время. К путешествию все готово. С нами поедут 20 человек, 60 лошадей и 10 фургонов, которые загружают на ваших глазах. Путь предстоит неблизкий: нам придется проехать по Австралии до 2000 верст.