Десять тысяч шагов
Шрифт:
— У них идет рыцарский турнир. Сильный побеждает слабого, выбирает курочку, и вместе они устроят гнездо. Значит, дальше они не полетят, а останутся у нас. Да ты не возись, они пугливые.
Обычно свои поединки турухтаны устраивают ночами, но иногда и днем, как сейчас. Бои поочередно шли в нескольких местах. Кулики дрались отчаянно, награждая друг друга быстрыми и ловкими ударами клюва. Конечно, таким «оружием» нельзя нанести серьезного удара, к тому же воротничок из плотных перьев неплохая защита. Поединок заканчивался бегством одного из противников, а победитель гордо оглядывался вокруг, словно приглашая желающих померяться с ним силой. Турнир во многом напоминал драку домашних петухов.
Володя прижался поближе ко мне и горячо, возбужденно зашептал:
— Сфотографируй их, пока не улетели. Сначала вон тех, что дерутся. Ну же, скорее…
Я торопливо заменил обычный объектив телеобъективом, выждал момент и нажал спусковую кнопку. Щелкнул затвор фотоаппарата, еще, еще… Сначала маленькие драчуны не обращали внимания на слабый звук, но вот насторожились и замерли. Внезапно вся стайка дружно поднялась в воздух и с тихим пересвистом скрылась за крутым поворотом реки.
А в альбоме у нас появился редкий снимок.
Прошло много лет. Я немало исходил за минувшие годы по болотам, по берегам рек и озер, но ни разу больше не видел турухтанов.
И все-таки еще одна встреча состоялась. И вот при каких обстоятельствах.
На несколько дней я приехал в Свердловск. Закончив основные дела, выкроил время заглянуть в краеведческий музей.
Свердловский музей оказался богатым. Особенно широко в нем был представлен животный мир Урала. Причем, за стеклом стояли не просто чучела птиц и зверей. Обитатели лесов, полей, болот находились в естественной обстановке — среди деревьев, кустов, на берегу водоема. Они казались живыми.
Вот тут-то на одной из панорам я и увидел турухтанов. Их было десятка два, а может, и больше. Причем, все разной окраски. Кулики разбежались по мокрой луговине и замерли. Несколько петушков приготовились к поединкам. Они были такими же, каких мы с сыном видели на Миассе много лет тому назад. Я долго любовался куликами и вдруг услышал:
— Турухтанами заинтересовались? Действительно, красивые птицы.
Я оглянулся. Сзади меня стояла пожилая женщина, очевидно, работник музея.
— И редкие, — сказал я. — Однажды мне посчастливилось встретить их на воле. Но это было давно.
— Вот именно — посчастливилось. Теперь их даже в заповедниках видят редко.
НАЙДЕНЫШ
Я сидел у раскрытого окна и читал книгу. Утро выдалось солнечное, тихое. Ни один лист не шевелился на деревьях. Природа только набиралась сил, чтобы начать новый день.
Но вот где-то за домом послышались голоса, и вскоре во дворе показались Боря и Петя — приятели моего сына. У Пети в руке было что-то зажато.
Ребята подошли ближе.
— Зачем он тебе? — возбужденно говорил Боря. — Все равно держать негде. Отдал бы лучше…
— А у вас кошка, — отвечал Петя. — Ты только уйдешь куда-нибудь, а она р-раз! — и съест.
Боря с досадой посмотрел на друга.
— Да я же говорю: посажу в клетку, кошка не достанет…
Я отложил книгу в сторону и, выглянув в окно, подозвал мальчиков. Они смутились, подошли неохотно.
— Покажи-ка, Петя, чего это ты прячешь за спиной?
— Да так, — уклончиво ответил мальчик, — просто так… ничего.
Боря с укором посмотрел на товарища: вот видишь, не хотел мне отдать, теперь он возьмет. Петя протянул руку и показал чуть оперившегося птенца.
— Вот оно что! — удивился я. — Да ведь это воробышек! И совсем еще маленький. А ну, признавайтесь, где вы его взяли?
— Нашли, — буркнул Петя, не глядя на меня.
— Нашли? Гм-гм… А ведь птенцы на улице не валяются, верно? Вы что же, гнезда зорите? А я-то считал вас хорошими ребятами.
— Нет, мы не зорим, — стал оправдываться Боря. — Мы нашли в саду.
— Допустим. Как же вы хотите с ним поступить?
— Вот Борька просит. Говорит, ухаживать будет. У него клетка есть.
— Такого малыша и в клетку? А если вас в клетку — понравится? Отдайте лучше воробышка мне.
Ребята в замешательстве переглянулись. Мне показалось, что у Пети было сильное желание удрать с птенцом, но он не посмел и не без сожаления передал его в мои руки.
— А что вы будете с ним делать? — полюбопытствовал Боря.
— Ничего не буду делать. Посажу обратно в гнездо.
— Да вы же не знаете, где его гнездо.
— Не беда, посажу в другое.
Поговорив со мной еще немного, ребята ушли.
Птенец сидел на подоконнике, закрыв глаза и чуть покачиваясь на тонких, как соломинки, ножках. «Куда же его пристроить?» И тут я вспомнил, что не раз видел, как под крышей сарая кружилась пара воробьев. Наверное, они устроили там гнездо, и сейчас у них должны быть птенцы, такие же, как этот.
Я вышел во двор, разыскал лестницу и полез на сарай. Под самой крышей, в углу, действительно, оказалось гнездо. При моем появлении из него вылетел воробей. Кажется, это была самочка. Она села неподалеку и беспрерывно тревожно чирикала. В небольшом уютном гнездышке сидели четыре птенца.
— Принимайте в свою компанию, — сказал я и осторожно посадил Найденыша в гнездо. Довольный, что со всей этой историей благополучно покончено, я вернулся в дом. Но едва успел занять прежнее место у окна, как во дворе послышалось громкое пронзительное чириканье. Конечно, это были хозяева гнезда. Они заметили непонятное увеличение своего семейства и были немало озадачены. Потом оба воробья скрылись под крышей. «Ну вот и приняли подкидыша», — подумал я. А в следующую минуту увидел, как один из птенцов, неумело трепыхая в воздухе крылышками, свалился на землю. Благо, внизу лежало порядочно соломы, и он не разбился.