Детектив, бариста и призраки
Шрифт:
– Мить! Тебя… – крикнул Петрович в недра квартиры и ушел, оставив дверь открытой.
– Вы знаете жильцов квартиры восемнадцать? – спросила капитан Белова появившегося в дверях второго жильца квартиры номер тридцать семь – молодого человека интеллигентной наружности. Тоже блондина.
– Восемнадцать? Это соседний подъезд? – напряг память Дима, но увы. – Нет…
– Расспрашивать бесполезно, – сказал молоденький лейтенант азиатской наружности капитану – суровой женщине слегка за тридцать. –
– Делайте свою работу, Алибабаев.
– Простите, – сразу извинился бледный Дима, ожидая какой-нибудь подставы от сожителей. Так и случилось.
– Где мой хрустальный шар? – громко на весь этаж спросил Петрович.
– Виль коммен ватреклозет, – ответил ему Наиль, появляясь в коридоре и с интересом разглядывая полицейских. Те с таким же интересов посмотрели на него.
Дима бросил взгляд за спину и слегка покраснел. Наиль был в своем репертуаре: завернувшись в одеяло как в тогу, с видом императора (перекинув часть одеяла через руку и отставив ногу) но, очевидно, с голой же жопой.
– Каким гхыром он в сортире? – возмутился Петрович и прошел по коридору мимо гостей.
– Так укатился, – подмигнул Наиль девушке. – Круглый, чо, вот и катается. – Сделал восхищенное лицо и отвесил комплимент: – Вам так идет эта форма, тащ майор.
– Капитан Белова, – козырнула она строго, запоминая лицо третьего блондина, но уже возраста выпускника школы. – Знаете жильцов квартиры 18?
– Это соседний подъезд, первый этаж, справа? – уточнил Наиль и беспечно махнул рукой. – Там никто не живет.
– Нарики там… – возник рядом Петрович, протирая хрустальный шар подолом тельняшки.
– А вы откуда знаете? – влез с подозрениями Алибабаев.
– Так это… – наивно хотел сообщить Наиль всю правду о том, как обходили всех жильцов дома по вопросу аренды квартиры.
– Курю я там, – перебил Петрович. – Иногда, когда дождь. Отсюда тетка Марфа гоняет.
– Можете описать? Внешность, приметы?
– Больной он… Старый… – сказал Наиль, оценивая возраст хозяина квартиры номер восемнадцать с точки зрения своих восемнадцати.
– Лет тридцать-тридцать пять, – поправил Петрович. – Худой, темноволосый.
– Фамилию знаете? – спросила Белова.
– Лягушачья фамилия, – задумчиво пошевелил бровями Петрович. – Могу уточнить. Будете брать сеанс? – он ловко вручил свою визитку «маг экстрасенс первый сеанс бесплатно пятый сеанс в подарок».
– Нет, спасибо. Когда видели в последний раз?
– Осенью, – сказал Петрович. – Снег уже лежал. Ноябрь.
– А вы? – ткнула она шариковой ручкой в сторону Наиля.
– Что я? – не понял Наиль, занятый своей пяткой, которая ужасно чесалась.
– Когда вы видели последний раз
– Живым? – удивленно вскинул брови Наиль. – Так я его таким никогда не видел, – он сделал растерянный шаг назад. – Я тут только три недели как… Ай, – он задергал ногой и пожаловался учителю: – У меня хвост чешется…
– Всего доброго, – быстро сориентировался Петрович, вручил вторую визитку лейтенанту и уволок ученика в комнату.
– Вы в почтовом ящике гляньте! – крикнул Наиль оттуда. – Ай! Ой…
Полицейские скрестили вопросительные и строгие взгляды на оставшемся человеке. Дима сглотнул и принялся врать:
– Ролевики они. Фэнтези, драконы, маги. В роль вошли… Я никого не знаю из соседнего подъезда. Только женщину с коляской и бабулю на скамейке видел часто. Всё.
– Если что вспомните, – вручила капитан свою визитку. – Позвоните по этому номеру.
Бах! Взорвалась лампочка в коридоре и Дима остался в темноте. Из комнаты донеслись звуки борьбы и погрома.
– Хорошо, – облегченно выдохнул Дима, спеша закрыть дверь. Но не успел. Из комнаты донесся визг и ругательства на немецком. – Простите за этот дурдом, – быстро сказал он и захлопнул дверь, пока копы не услышали, как матерится в ответ Петрович. Потому что Макс очень не любил, когда его называли жирной свиньей и посылали козе в тре…
Он тихо застонал и стал одеваться на улицу – куда угодно, но подальше из этого дурдома.
* * *
Полицейские достали квитанции и коммунальные счета за три месяца из почтового ящика квартиры номер 18.
– Квакин, – задумчиво прочитала Белова.
– Ой, правда, лягушачья фамилия, – удивился Алибабаев, вспоминая показания жильцов соседнего подъезда.
Белова покачала головой:
– И никто из родственников за это время не спохватился?
– Нарьяна Тимуровна, а вы заметили, Петров-старший сказал, что курит в этом подъезде только в дождь и что это было в ноябре, когда снег лежал? – проявил смекалку Алибабаев.
– Что тебя удивляет? – спросила Белова, доставая телефон и пролистывая галерею до осенних фото.
– Дождь и снег одновременно! – рассмеялся Алибабаев, приехавший в Екатеринбург недавно из теплых краев и снег видевший только раз в год по праздникам, если повезет.
– Поживешь здесь подольше и не такое увидишь, – вздохнула она, вспоминая и одуванчики в ноябре и дождь в декабре. – Так. Дождь в ноябре был двадцать первого. Залил все сугробы, гололедица была ужасная. Утром не смогла машину открыть, – Белова нашла нужные фото. – Глянь, как обледенела. Пришлось на такси добираться… Итак? Ваш вывод, лейтенант.