Детектив и политика
Шрифт:
Но погодите-ка минутку, ведь Дульчи Кун находилась в это время в загородном клубе "Сидервейл". Она играла в гольф, пила коктейли в баре и рано поужинала вместе со своим кузеном. Это подтвердили свидетели, и эти свидетели удовлетворили взыскательного Брэди Болдуина, которого нелегко было удовлетворить. Быть может, я ошибался? Быть может, большие уши и крохотный мозг старины Перси подвели его? Ведь в прошлом такое уже случалось. Однако, лежа в постели и мысленно анализируя звуки женских шагов, делая скидку на различия, объяснимые тем, что в одном случае
И вдруг меня осенила еще одна блестящая идея. Точнее, это была не идея, просто в памяти всплыла одна вещь, которая в данных обстоятельствах могла иметь важное значение, а могла и не иметь. Однако эта идея заставила меня встать с постели и в темноте набрать номер, который я мог набрать на ощупь. На другом конце линии зазвонил телефон. Звонил он долго, а я все ждал и ждал. Наконец заспанный раздраженный голос пробурчал:
— Вы не туда попали, положите трубку.
— Погоди минуту, Гетти, — сказал я. — Не вешай трубку.
— Кто это? Похоже, ты, Перси? Ушам своим не верю.
— Перси, кто же еще.
— Черт бы тебя побрал, Перси. Три часа ночи.
— Гетти, я только хочу задать тебе один простой вопрос.
— Ответ будет отрицательным. Я слишком молода, а ты чересчур беден. Ничего не получится.
— Как скажешь. А теперь, может быть, ответишь на мой вопрос?
— А ты его еще не задал, как же я могу на него ответить?
— Так вот. Какой болезнью сердца страдал Бенедикт Кун?
— Откуда я знаю? Их что, много?
— Согласно последним данным науки — несколько. Ты можешь узнать.
— Если меня как следует заинтересовать.
— Ты имеешь в виду взятку? Какие же теперь расценки?
— Еще один ужин.
— В самом ближайшем будущем.
— Согласна. Утром сразу же наведу справки.
— Позвони мне в контору.
— Сразу же, как только узнаю.
Она повесила трубку, я тоже. Выкурив три сигареты, я снова лёг. Заснуть я не мог, и до рассвета мне пришлось ждать целую вечность. Я хотел было позвонить еще кое-кому, но потом решил подождать. Разбуженный среди ночи, Брэди Болдуин будет посварливее, чем Гетти, а взятку ему не всучишь.
Наутро я сидел в своей конторе, положив ноги на стол. Зазвонил телефон. Это была Гетти. Материальный стимул в виде бифштекса сделал свое дело. Она сдержала слово и дала ответ на интересующий меня вопрос, и ответ был тот, на который я рассчитывал. Наконец-то после долгого периода невезения замаячила удача.
Я позвонил в полицейское управление. После ряда вопросов на коммутаторе меня соединили с Брэди Болдуином.
— Привет, Перси, — сказал он. — Новостей нет.
— Я позвонил не для того, чтобы брать, а чтобы дать. Это благороднее. Короче, я нашел ее. — На линии что-то жужжало, и я прислушивался к этому жужжанию. Брэди слушал меня на другом конце провода и молчал.
— Извини меня, Перси, должно быть, линия не в порядке.
— Да, нашел.
— Где?
— Сидит у меня на коленях.
— Не дурачься, Перси. Отвечай коротко и ясно.
— Не сейчас, позднее.
— Хватит со мной шутки шутить. Хочешь потерять свое разрешение на частную практику?
— Я не шучу с тобой, Брэди. Может быть, я ошибаюсь, а мне нужно быть уверенным на все сто. Окажешь мне услугу?
— Почему это я должен тебе ее оказать?
— Ты и себе ее окажешь.
— Это другое дело. Какую?
— Машина Бенедикта Куна все еще у вас?
— Да, но скоро мы ее возвратим.
— Что вы с ней делали?
— Как обычно. Сфотографировали. Сняли отпечатки пальцев, сделали серию анализов. Никаких особых результатов.
— Заднее сиденье тоже обследовали?
— Разумеется, за дураков нас, что ли, считаешь, Перси? Куна убили выстрелом в затылок. Это мог сделать кто-то третий, спрятавшийся на полу сзади. Вполне вероятно.
— А багажник?
— Это еще зачем? Каким образом его могли застрелить из багажника?
— Пусть обследуют багажник, ладно? Это та самая услуга, о которой я просил.
— Может, лучше будет, если ты сразу скажешь, что у тебя на уме?
— Я же сказал — после, Брэди. Так оно и будет. Пока.
Чтобы избежать упреков, угроз и прочих неприятностей со стороны Брэди, я повесил трубку, схватил шляпу и выскочил из конторы, прежде чем он успел набрать мой номер. Я уселся в машину, взял курс на восток и через некоторое время уже подъезжал к загородному клубу "Сидервейл", куда людей моего положения и достатка заносит крайне редко.
На стоянке я увидел с дюжину автомобилей самых последних моделей. День был ясный, сухой и удивительно теплый для этого времени года. На поле для гольфа я заметил несколько сумок игроков. Перед зданием клуба какой-то угловатый тип орудовал секатором у кустов можжевельника; на лице его играла улыбка удовлетворенного идиота. На мой взгляд, он чрезвычайно походил на человека, который забавляется игрой в покер, довольствуясь вместо карт номерами автомобилей. Поэтому я походил вокруг и заявил, что сегодня замечательный день для столь позднего времени года. Он согласился. Я высказал мысль, что сегодня отличный день для игры в гольф. Он не стал возражать и против этого. Я спросил его, много ли членов клуба еще играют в гольф, и он ответил, что порядочно.
— Вы член клуба? — спросил он.
— Нет, я полицейский.
Я не стал разъяснять ему разницу между частным детективом и государственной полицией, да он меня об этом и не спрашивал.
— Здесь уже был один полицейский на днях, — сказал он. — Расспрашивал о миссис Кун и мистере Фармере.
— Я знаю. Мы вынуждены проводить такие расспросы, чтобы выяснить все обстоятельства. Убийство, сами понимаете. Важно знать, кто. где был в определенное время.
— Ну да. Так вот, миссис Кун и мистер Фармер как раз здесь и были. Поэтому я так и сказал.