Дети дупликатора
Шрифт:
— Это Грек! — воскликнул он. — Нормальный сталкер! Раньше под Кексом ходил.
Упоминание о Кексе разбередило память, а Псих как раз отзумил лица гостей, одно за одним, по очереди. Физиономии тоже были смутно знакомые.
— А это охрана Покатилова, — уверенно сообщил Псих.
И точно: не далее как позавчера двоих из этих орлов Сиверцев имел удовольствие довольно близко лицезреть — они провожали его от заимки к месту беседы с Покатиловым. И, между прочим, ту делегацию Ваня тоже сначала лицезрел на экранах наблюдения, только вояки его быстро
Некоторое время гости шарились у входа, видимо, разглядывали двери. Коротко переговорили, жаль — непонятно о чём, звук почему-то не транслировался. В конце концов оставшийся позади всех Грек развернулся и пошёл прочь. А за ним и остальные потянулись. Ушли они куда-то влево, стало быть к корпусам Агропрома.
— Ночевать двинули, не иначе, — задумчиво произнёс Псих. — Как бы они не про наши души явились, Ваня…
— С чего ты вдруг решил, что про наши? — усомнился Сиверцев.
— А ты сам подумай. Тараненко вернулся из Зоны без меня, хотя в баре со мной встречался. И сразу затеял подготовку к новому визиту в Зону. Могу на что угодно спорить: Покатилов обо всём этом прекрасно осведомлён. И он знает, что мы с тобой прячемся в Зоне. Вот и думай — пошлёт он своих ребят на поиски или не пошлёт. Как думаешь?
— Пошлёт, разумеется, — грустно согласился Сиверцев. — Но как они могли нас выследить? Или об этом схроне вся Зона знает?
— Вся, думаю, не знает, но кое-кто точно в курсах. Хорошо, что нам аж до вторника наружу не нужно. Авось, отсидимся…
«Да уж, авось», — подумал Сиверцев и вдруг с ужасом представил — а вдруг от Покатилова по почте придёт какая-нибудь директива? Например, выйти наружу и привести в схрон вот этих ребят, которые недавно толклись у входа. Что тогда? Попробуй не выполни! До сих пор на Сиверцева, вроде бы, и не давили особенно, но с такой публикой это надо считать редким везением. Которое, естественно, довольно скоро заканчивается.
«Вырублю комм нафиг», — решил Сиверцев и шагнул в сторону, к вешалке, где висела его куртка.
Видимо, Ваню хранил какой-нибудь второстепенненький ангел. У комма некоторое время назад села батарея и он благополучно вырубился сам. Правильно, Ваня ещё вчера рассчитывал покинуть Зону и о подзарядке просто не задумался, а с той поры прошло уже более суток.
«Вот и чудно!» — подумал Сиверцев с воодушевлением, а потом сообразил, что он и саму зарядку забыл прихватить, точно так же, как зубную пасту.
Интересно, он первый идиот, который радуется, что остался в Зоне без комма и без связи?
— Что там у тебя? — поинтересовался Псих, искоса поглядывая на Ваню.
— Комм сел, — сообщил Сиверцев со вздохом. — А зарядное я тоже в сумке оставил…
— А какой у тебя? У меня тут валяется пару зарядок.
— Да фиг с ним, — отмахнулся Сиверцев. — Всё равно ничего важного я ниоткуда не жду. Ленимся дальше.
— Ну, смотри, — не стал настаивать Псих. — Свалили, ребятки. Интересно, завтра проявятся?
— Завтра и узнаем. Пойдём, налито.
Всё время в продолжение посиделок
— Слушай, Саня! А откуда ты ноутом пользоваться умеешь? Они, насколько я себе представляю, только лет через десять после чернобыльского бабаха в обиход вошли, уже в свободной, шоб она была здорова, России! Ты всё это время, извиняй, провалялся в бессознательном состоянии. Или уже потом обучился?
— Потом, конечно, — пожал плечами Псих. — Я ж по Зоне больше двух лет шастаю. Да и было кому обучить… Давай помянем, кстати.
— Давай… А я его знал?
— Вряд ли. Хотя, всё возможно. Зулусом его звали. Жил хорошо, но погиб плохо… как и многие здесь.
Сиверцев молча приподнял кружку и выпил. Псих поступил чуть иначе и это, признаться, Сиверцева немного удивило: чуть наклонил кружку и плеснул самую малость водки на бетонный пол схрона, а потом уж выпил.
— Вообще я о нём, вроде бы слышал, — осторожно предположил Сиверцев. — Долговец бывший да?
— Наверное. Я его узнал уже когда он был одиночкой.
— А как сошлись?
Псих немного помолчал.
— Скорее не сошлись, скорее он меня подобрал. Думаю, пожалел другого одиночку, жёлторотого и несмышленого. Он мне эти хоромы и завещал в итоге.
— Что ж… Пусть ему там… куда там все попадают? Пусть ему там будет хорошо.
Псих вздохнул и налил ещё.
— А возвращаясь к вашим электронным штучкам, — заговорил Псих немного погодя. — Уж я млел вначале от восторга! От этого ноутбука, к примеру. Теперь-то я знаю, что это немыслимое старьё для каждого из вас. Вот знаю, вроде бы, мозгами, всеми, что остались. А поверить всё равно не могу. Плоский, блин, экран!!! И цветной!!! У нас в семье телек был всегда только чёрно-белый.
— Неужели цветных не было? — удивился Псих. — Вроде, уже должны были!
— Быть-то были, — не стал возражать Псих. — Да только стоили семьсот целковых — полгода впахивать надо, если не знаешь. И при этом ни хрена не кушать, разумеется, потому что если таки кушать — то впахивать уже три года.
— Это и сейчас так, — философски вздохнул Сиверцев. — Если вещь нужная, то впахивай и с голоду пухни, иначе не купишь. Так они и болтали о том о сём, а спать отползли глубоко заполночь.
Глава десятая
— Я вот что предлагаю, — заговорил Грек, оторвавшись от созерцания карты. — До места, что вы показали, отсюда довольно близко. Ночевать на Болоте или рядом та ещё радость. Давайте просто здесь, на Агропроме сделаем базу, а наблюдать будем бегать налегке. Можно даже не всей толпой. Заодно и шороху меньше.
— Хм… — задумался Храп. — А ведь верно! Сколько тут до Болота-то? Километров десять?
— Чуть меньше, — уверенно сказал Грек. — Восемь… Ну восемь с половиной. С учётом, что нам ещё немножко по самому Агропрому топать — не меньше девяти.