Дети Мафусаила. Уолдо. Магия, инк.
Шрифт:
Глисон рассмотрел этот пункт и решил подписать контракт.
Хотя Харкнес и пытался доказать, что Уолдо является сотрудником САЭК и что именно он сам составлял первый контракт, в котором оговаривались его дополнительные гонорары, однако доводы юриста были недостаточно обоснованными. Глисону пришлось согласиться с этим.
В обмен на все права на «декальбы Джонса-Шнайдера» Уолдо согласился предоставить чертежи (посмотрим, сколько времени потребуется Стивенсу, чтобы во всем разобраться!). Кроме того, Уолдо получал большой пакет акций САЭК. Правда, без права голоса, однако полностью защищенных, с обязательной выплатой. То, что он не будет принимать активного участия в делах компании,
Он смеялся так долго и громко, что напугал Бальдура, который стал испуганно лаять.
Теперь он может забыть о Хатауэе.
Однако в его реванше над САЭК был один потенциальный промах. Он уверил Глисона, что декальбы, подвергшиеся обработке методом Шнайдера, будут работать бесперебойно. Тот принимал это просто на веру, так как ничего доказать не мог. Сам же Уолло чувствовал, что ему пока недостает знаний о Другом Мире. И предсказать, как конкретно будут развиваться события, он был не в состоянии. Для этого нужно проводить длительные и сложные исследования.
Другой Мир — дьявольски трудная штука!..
Уолдо предполагал, что очень скоро ему придется снова ехать к Шнайдеру за дальнейшими инструкциями. Но такая поездка рисовалась настолько тяжелой и отвратительной, что он старался не думать о ней. К тому же, со Шнайдером они говорят на разных языках.
Одно он знал наверняка: Другой Мир существует и иногда его можно достичь при соответствующем умонастроении, сознательно, как учил Шнайдер, или подсознательно, как происходило с Маклеодом или остальными…
Сейчас ему казалось, что он начал понимать, что случилось с магией. Магия — это непостоянный, колеблющийся закон анимистического мира, который все время оттесняла развивающаяся философия инвариантной причинности. И магия ушла — до этого последнего нынешнего взрыва — исчезла вместе со своим миром, оставив нам только так называемые «суеверия». Естественно, ученые-экспериментаторы вынуждены были признавать, что им не удается исследовать дома с привидениями, случаи телекинеза и тому подобное — их убеждения не давали этим явлениям проявляться в полной мере.
Дикие джунгли Африки могут восприниматься совершенно по-иному, если там не будет белых! Точно так же не исключено, что каким-то образом исчезнувшие законы магии когда-нибудь снова можно будет наблюдать.
Вероятно, он впадает в крайности, однако в его рассуждениях есть одно преимущество, которого нет в ортодоксальных концепциях: они учитывают колдовские приемы Грэмпса Шнайдера, при помощи которых тот заставил работать декальбы. Никакая рабочая гипотеза не способна объяснить, почему Шнайдер только силой мысли заставлял декальбы работать, и поэтому не стоит ни гроша (в том числе его собственная). А эта — объясняла и подтверждала слова самого Шнайдера: «Все — относительно» и «Вещь может либо быть, либо не быть и может быть чем угодно. Существует много способов смотреть на одну и ту же вещь. Некоторые способы — хорошие, а некоторые — плохие».
Отлично! Учтем и будем действовать в соответствии с этим. Мир меняется в зависимости от того, как человек на него смотрит. В таком случае, подумал Уолдо, он знает, как смотреть на мир. Он голосует за порядок и предсказуемость!
Он будет законодателем моды. Он навяжет свою собственную концепцию Другого Мира всему Космосу!
Это будет хорошим началом, чтобы уверить Глисона в полной надежности работы декальбов. Пусть так — они надежны и никогда не выйдут из строя.
Уолдо
Итак, если нервная система лежит в обоих пространствах, тогда это объясняет относительно медленное прохождение нервных импульсов по сравнению с электромагнитными. Да! Если в Другом Мире константа С [11] несколько меньше, чем в нашем, так и должно быть.
И он почувствовал спокойную уверенность.
Интересно, сейчас он просто размышляет или создает новую Вселенную?
Возможно, ему придется отказаться от мысленной картины Другого Мира, напоминающего по форме и размерам страусиное яйцо, так как пространство, через которое свет проходит медленней, не меньше, а больше, чем то пространство, к которому он привык. Нет… нет, минуточку… размер пространства зависит не от константы С, а от радиуса его кривизны. Поскольку С является скоростью, размер зависит от понятия времени. В этом случае время — скорость энтропий. Здесь и находится характеристика, общая для обоих Пространств: они обмениваются энергией. Они влияют на энтропию друг друга.
11
С — скорость света.
Ему не нужно отказываться от варианта страусиного яйца — старого, доброго яйца! Другой Мир — это закрытое пространство, с меньшей константой С, высокой скоростью энтропии, коротким радиусом — то есть прекрасный резервуар энергии. В той точке, где интервал исчезает (иначе говоря, оба пространства соприкасаются), Другой Мир изливает свою энергию в наш мир. Обитателям Другого Мира (если они там есть) может казаться, что он простирается на сотни миллионов световых лет, а для Уолдо — это страусиное яйцо, набухшее от энергии и готовое взорваться.
И он начал размышлять о путях проверки своей гипотезы. Если, используя метод Шнайдера, он будет получать энергию с максимальной скоростью, окажет ли это воздействие на местный потенциал? Как это повлияет на процесс энтропии? Можно ли повернуть процесс в обратную сторону, закачивая энергию в Другой Мир? Можно ли установить различные энергетические уровни в различных точках?
Даст ли скорость прохождения нервных импульсов ключ к константе С Другого Пространства? Можно ли согласовать этот ключ с энтропией и исследованиями энергопотенциала, для того чтобы разработать математическую картину Другого Пространства в терминах его констант и возраста?
Уолдо не прекращал поисков. Его беспрестанные, интенсивные размышления дали вполне ощутимый результат: по крайней мере, он выработал одно направление атаки на Другое Пространство. Он разработал рабочий принцип устройства телескопа для слепцов. В чем был ни заключалась истина, это было больше, чем однозначная истина, — это была целая, законченная серия истин, новых и взаимосвязанных. А также система характерных законов, отражающих свойства, присущие Другому Пространству. Плюс новые законы, объясняющие взаимодействие Другого Пространства с Нормальным Пространством.