Дети победителей
Шрифт:
“Только что с улицы”, - сообразил Кейтелле и тут же понял, что комната отапливается.
Хассан - а это был, несомненно, он – пристально посмотрел на Кеталиниро и перевел многозначительный взгляд на болтающийся манжет правого рукава.
– Опустить оружие, зажечь свет, - приказал он. Мир вокруг Кейтелле вновь защелкал, в углу замигали маленькие лампочки, горой сваленные на стол вместе с проводкой. В углу же стояли новенькая белая станция и обогреватель. Судя по всему, бандиты тут иногда жили - свет выдавал полуобставленное убранство. Штаб, наверное, для малозначащих
Освещение показало, что у главаря всех шаек Атины лицо полностью соответствует голосу - приятно классическое. Он был бы безликим, если бы не черная повязка на глазу, манера эпатажно одеваться и носить волосы, как вздумается. Плащ действительно оказался кожаным, но только частично. Хассана можно было бы назвать щеголем, если бы не проницательный взгляд. Да, глаз был один, но смотрел за четырех, хотя и делал это намного деликатнее того же аутерсовского врача и даже Тирау.
Хассан был, наверное, чуть старше Лиенделля. Сейчас он изучал чудовищное государственное пальто со следами когтей на воротнике. Кейтелле ощутил жар на кончиках ушей - заштопать дыры он так и не смог. Хотя Лиенделль божился, что сможет полностью замаскировать следы “несчастного случая”, Кеталиниро не дал ему ничего зашивать.
– Мне говорили, что вы - ветеран, - Хассанид отступил вглубь и уселся на стол.
– Но не говорили, что настолько.
– Этого стола тут раньше не было, - сказал Кейтелле.
– Этого?
– Хассан улыбнулся, костяшки пальцев стукнули о столешницу.
– Притащили со складов. Где вы служили?
– Оборона границ Катри тридцать шестой - тридцать седьмой год, - отчеканил Кеталиниро, не задумываясь.
– Руку? Там же потеряли?
– В плену.
Перемена в лице Хассанида заставила Кеталиниро очнуться. А может, ему только показалось - уже через секунду собеседник взял себя в руки.
– Я отходил всю вторую волну… - сказал Хассан негромко.
– Это заметно.
– Забавно, Коршун сказал то же самое.
– Вы знали Коршуна?!
Хассан медленно и со значением кивнул. Он все делал медленно и со значением.
– Коршун спас меня, - сообщил он и замолчал. Уточнять, от чего именно спас его легендарный Коршун, рассказчик не собирался. Кейтелле расценил, что лучше не спрашивать, и просто высказал соображения, накопленные по поводу великого полководца за последние годы:
– Он спас всех.
– Как вышло, что после пленения вы работаете в Министерстве?
– продолжил допрос Хассан.
– Для меня это загадка, - сказал Кейтелле.
– Возможно, потому, что у меня много добрых друзей. Так вот, одному из них срочно нужна помощь.
Хассан наклонился вперед.
Кейтелле был пойман у входа в жилой блок.
– Кеталиниро! Новости для тебя!
Новости от Лиенделля не давали фантазии разгуляться. Настолько, что в нормальный вечер он мог бы и не продолжать. Но сегодняшний вечер нормальным не был. Кейтелле замер в растерянности, рука пыталась нашарить ручку двери, но промахивалась.
“Хассанид не был похож на того, про кого шепчутся в Министерстве. Как такой человек мог связать свою жизнь с разбоем?”
– Слышишь? Новости!
– Хватит с меня новостей сегодня.
Они вместе вошли в подъезд. Лиенделль насупился.
– Могу и завтра рассказать.
– Нет, рубишь, так руби, - позволил Кейтелле.
– Твоего гостя из Катри привезут уже через неделю! Мы только что получили извещение!
Кейтелле еле удержался от вскрика. Хассан обещал добыть ингалятор в ближайшие дни. Обстоятельства складывались удачно.
– Я как раз в ночную смену работаю! Дежурство…
– Я понял.
– Почта работает как попало!
– Лиенделль расслабился и заулыбался еще сильнее.
– Помнишь, тебе извещение пришло? Мы тоже чуть не прохлопали ушами документы из Катри…
Но его уже не слушали. Они миновали общий зал, где смотрели телевизор соседские дети. Под щебет Лиенделля Кеталиниро представлял себе в красках, как передает ингалятор Тирау, как Тирау передает ему сведения о Кириа, а потом…
А потом он внезапно вспомнил, что Архарону это уже не поможет. Сердце прошила невидимая игла. Кейтелле так озаботился, что забыл все на свете, в том числе - попрощаться с соседом, и захлопнул перед ним дверь.
– Всегда пожалуйста, - сквозь зубы сказал Лиенделль.
Дома Кеталиниро скинул с себя одежду, в темноте нашарил кровать, но глаза отказывались закрываться. Впечатления дня толкались, вымещая друг друга из фокуса. Он вскочил. Фигура Хассанида не гасла в памяти. Он силился понять, что не отпускает его, но не мог. Словно симпатия к этому суровому человеку обязывала его к чему-то еще. Из всех угробленных войной граждан только Хассан один казался уцелевшим. Пусть ему и пришлось заплатить за это половиной зрения. На него можно было положиться. Ему можно было доверять.
Ему хотелось доверять.
– Он ведь неплохой человек! Неплохой, совсем нет!
– бормотал Кейтелле, пересекая комнату от окна к двери и обратно.
– Просто со сложной судьбой… а у кого она сейчас простая?
Внезапное озарение - мысль показалась Кейтелле элементарной и гениальной. Настолько, что он не мог дать себе времени все обдумать. Дрожащая рука сняла трубку телефона.
– Айномеринхен? Да… нет… ничего не случилось. Можно будет завтра взять с работы фотоаппарат на пару часов?
– Ну и зачем так пугать?
– прохрипел сонный голос в трубке.
– Не судьба была завтра на работе спросить? Бери конечно, что за разговоры…
– Прости, прости!
Сердце возбужденно стучало, но Кейтелле уже не мог себя остановить.
– Менхен, я ведь сдал его!
– выпалил он и замолчал, ожидая как минимум удивленного восклицания.
– Кого ты опять сдал?
– Что значит “опять”? Рейнайоли! Рассказал о том, что он сделал.
– Кому?!
– Неважно. Это было сложно, но оно того стоило! Теперь его будут судить…