Дети сектора
Шрифт:
– И мы, и вы жили в своих Наружностях, потом прилетел Змей, сожрал ваш народ, и вы поселились у него в животе. Теперь он хочет вас убить, и нам надо его остановить. Мы прикончим его, – он сглотнул слюну. – Но сначала надо поесть.
Данила сел и облизнулся. Сколько он не ел? Сутки? Двое?
Змееглазые были для него на одно лицо. Страж отличался косами, подчиненный Олюкта – одеждой. Двух других аборигенов он окрестил правым и левым. Левый достал миски и принялся разливать похлебку, с недоверием косясь на Вождя.
– Да, и еще, – вспомнил Данила и указал на Вождя: – Они – ваши предки. Глупые дети, вы перебили
Страж вскинул голову, дернул кадыком и сказал:
– Я должен защитить с-свой народ. Я с-свами.
– Ваш народ уже мертв. Ваши города и деревни Змей сровнял с землей. Есть только мы – и все.
Страж тряхнул головой и сверкнул глазами:
– Тогда – отомс-стить.
Данила принял миску из рук змееглазого. Бежевая жижа со вкраплениями зелени и мясными прожилками пахла тухлой пшенкой. Поскольку ложек не полагалось, есть приходилось, наклонив миску. Похлебка была безвкусной и совершенно не соленой, но голод взял свое – Астрахан расправился со своей порцией и потянулся за добавкой.
Змееглазые уже поели и бросали на Данилу взгляды, исполненные надежды. Нашли мессию, подумал он. Сейчас поспать бы хоть часик! Но надо взять себя в руки и двигаться дальше – к телепорту, а оттуда, при помощи Марины, – к двигателю. Легко сказать! Там орды агрессивных хамелеонов…
Страж глянул исподлобья и проговорил:
– Нам нужно оружие. Идемте с-со мной и да с-свершится мес-сть!
«Тунгуска» летела на предельной скорости, Шейх поглядывал в окно и покрывался липким потом: туман опускался медленно и верно. Мансуров представил белую руку, тянущуюся с неба, прорывающуюся сквозь время и пространство. С одной стороны, препятствия – это всегда неприятно, хотя «бродила» – не смертельное искажение; с другой – если Сектор, который наверняка управляется искусственным интеллектом корабля, стремится остановить беглеца, значит, его создатель чует опасность.
Шейх попытался включить передатчик – без толку. Сектор проснулся. Опасностью тянуло со всех сторон. Мча по лесу, Шейх заставил работать чувства на пределе.
По-хорошему надо бы объединить машины, выстроить их цепью и ехать первым. Оставшаяся без проводников колонна обречена на гибель. Но как их собрать, когда связь накрылась? Самому бы из «бродилы» выбраться. Вдруг дни, потраченные на скитание в Секторе, будут решающими для человечества?
Нога выжала педаль газа до конца. Бац – «Тунгуска» влетела в сосну, сломала ее, повалила, переехала. Опа – а вот и один из БТРов катит.
В салоне стало светло и празднично. Шейх вскинул голову и увидел за лобовым стеклом не враждебный туман – чистое небо.
– Ну, чё, салаги? – проговорил он, не глядя по сторонам и сбавляя скорость. – Ура, прорвались.
«Тунгуска» догнала БТР, и Шейх приказал экипажу:
– Механик-водитель – за руль!
С пола поднялся парнишка (он, оказывается, тут был один) с лицом, перепачканным смазкой, хлюпнул кровоточащим носом и взял руль. Шейх слез, пригнувшись, и лишь сейчас обратил внимание на то, что он в танке и ему очень тесно. Откинув крышку люка, он высунулся – «Тунгуска» шла бок о бок с БТРом – и крикнул водителю:
– Обгоняй его! Надо, чтоб твой коллега нас увидел!
Парнишка выполнил приказ, но водитель БТРа заметил «Тунгуску» и пропустил ЗРПК вперед. Шейх жестом велел ему остановиться, мехвод подчинился. Вылез растрепанный Роман Якушев. Череп монстра скалил зубы с его футболки.
– У вас остались проводники?! – прокричал Шейх.
Якушев прохрипел:
– Погибли оба.
– И как вы думаете выбираться? Ходить по Сектору без проводника опаснее, чем по минному полю. Становись за моей машиной и не вздумай обгонять. Считай, что ты в рубашке родился. Остальные куда подевались?
– Вперед умчали, – Якушев махнул рукой. – Далеко уже. Слышишь – двигатель работает?
– Будем надеяться, что догоним их прежде, чем они вляпаются в искажение. Водитель, трогай и держись юго-западного направления. Надеюсь, одумавшись, они выползут на трассу.
– Не езжай за ними, они к Москве рванули, а нам надо к Твери и в Питер. В Москве сейчас ад, да и штаб-то в Питере!
– Отставить панику! Механик-водитель, курс – на Тверь.
Шейх не спешил в душный салон. Высунувшись из кабины, он с любовью рассматривал родные места – сосны, ели, замшелые кочки. Полной грудью вдыхал насыщенный хвоей воздух.
Расслабляясь, он ни на минуту не забывал об опасности, а ею веяло отовсюду так, что нельзя было точно сказать, далеко ли искажение. Уснув, Сектор, видимо, отключил многие свои искажения, а теперь генерировал их заново. Шутка ли: на Могилевском – проход в сердце этого места – Улей, его нужно охранять и беречь. Интересно, сколько искажения будут «дозревать»?
Двигатель взревел, водитель чертыхнулся. Шейха затолкало обратно в салон, он упал на четвереньки и едва удержался на ногах. Ощущения были как у космонавта в центрифуге. Вот тебе и недоделанная гравицапа. Остается надеяться, что когда Сектор расставит ловушки, сохранится способность их чувствовать.
Побуксовав в гравицапе, «Тунгуска» рванула вперед, преодолела насыпь и въехала на раздолбанную дорогу. Шейх заметил поржавевший указатель, на котором с трудом читалось «Моховое». Значит, скоро мост через реку, и до Твери такими темпами ехать часа три-четыре.
Миновали небольшую заправку, впереди замаячил поселок, где буйствовала зелень. Поперек дороги валялся дохлый раптор, он же Хренозавр. Взрослая тварь. Здоровенная, чуть меньше танка. Интересно, что его погубило?
Подъехали ближе, и Шейх увидел, что у раптора вырваны глаза, а вся туша покрыта глубокими ранами, будто в него стреляли из гранатомета. Если бы он встретился с более сильным противником, раны были бы от когтей. Неужели хамелеоны, хлынувшие на Землю, истребляли все формы жизни, даже те, что не угрожали Улью?
Ответы Шейх рассчитывал получить в Питере в обмен на предоставленную информацию. Если задуматься, то он, Алан Мансуров, сейчас самый ценный человек на земле. Он больше всех знает, что такое вторжение, мало того, располагает сведениями, как проникнуть в Улей. Если Марина уцелеет и откроет шлюз, то на корабль можно будет доставить взрывчатку и разнести генератор, каким бы он там ни был.
Правда, все, кто на корабле – Марина, Астрахан, Рэмбо и мальчишка, погибнут. Даже если они найдут способ уйти, кому-то придется пожертвовать собой. Шейх поймал себя на мысли, что он готов это сделать. Когда слишком часто прощаешься с жизнью, перестаешь замечать, что она у тебя есть.