Детский сад-10
Шрифт:
У взрослых оборотней была старая карта города, которая давным-давно была им подарена Чистильщиками. А ещё они пользовались картой, сделанной братством: в ней было указано примерное расположение храмов и дорог к ним.
Оглянулся Вилмор, и правда севший за руль.
– Колин, с какой стороны начинаем ехать? Мы у ворот в Старый город.
У старшего оборотня от волнения голос срывался: ещё бы! Кто из оборотней может похвастать тем, что побывал в легендарном Старом городе? Разве что тот же Колин. И не один раз, между прочим.
– Как только въедете - сворачивайте налево. Эта дорога ведёт
– Но потом-то ты дорогу будешь знать?
– Буду. Я её хорошо запомнил, - усмехнулся Колин.
Машина чуть не крадучись, чуть не на цыпочках, въехала на территорию Старого города. Здесь даже оборотни, не имеющие дара к магии, сумели её увидеть. Ведь, как обещал Колин, магический фон здесь был очень плотный.
Увы. Машину пытались даже подтолкнуть, но та заглохла полностью уже после второго храма на пути.
– Идём, - пожал плечами Колин.
– Машину можно оставить прямо здесь. Она никому не понадобится.
Теперь впереди шёл мальчишка-оборотень из братства, за ним почтительно следовали остальные, насторожённо оглядываясь и сжимая оружие. Каждый из взрослых оборотней больше всего боялся не драки, а… унижения со стороны эльфов, которых в Старом городе было больше людей, например… Но Колин шёл так легко и настолько без видимого напряжения, что успокоились потихоньку все: и взрослые, и ребята.
Храм белой Стены узнали. Он высился именно так, как однажды нарисовал его Мирт. И выглядел таким, как о нём рассказывал Колин. Таким же неприступным.
Они приблизились к воротам, которые, несмотря на поздний вечер, охраняли двое Белостенных храмовников. Приблизились нерешительно. И Колин сразу, не оглядываясь, почувствовал, что и взрослые, и ребята отстали от него, предоставляя ему разговаривать с охраной храма в одиночку. Он спокойно принял это положение.
Поскольку как все остальные здания, так и храм Белой Стены переливался магическими огнями, то он нисколько не удивился, завидя оквадратившиеся при виде довольно большой группы оборотней глаза охраны.
– Добрый вечер, - твёрдо сказал Колин.
– Нам нужен руководитель научно-исследовательского отдела ордена Белой Стены - уважаемый Дрок. И чем быстрей, тем лучше.
– Мальчик-оборотень, - с недоумением откликнулся один из двоих.
– По мне, так ты требуешь невозможного. Я не имею права вызывать такое начальство по желанию оборотней. Да и откуда тебе знать о Дроке?!
– Хорошо, - невозмутимо сказал Колин.
– Тогда вызовите того, кто ниже вашего начальства, но может помочь нам. Его зовут Седум. Скажите, что его ищет Колин - он поймёт. И это срочно!
– Седум?! Ты знаешь Седума?! Но всё равно… Мальчик-оборотень, приходи утром… - начал один из них.
– До утра Ильм не выживет, - бесстрастно сказал Колин, пуская в ход свою главную карту, и, подкрепляя важность своих слов, убрал личную защиту.
Через минуту один из ошалевших охранников, впервые в жизни созерцавший сияние мощной магии вокруг оборотня и впечатлённый именем Ильма в трагическом контексте, бросился к главной башне храма.
А оборотни, сообразив, что миссия, кажется, всё-таки начинает своё движение, устроились отдохнуть возле ворот, насторожённо следя за развитием событий. Колин сел рядом, стараясь не показать, что разговор с охраной стоил ему довольно-таки болезненных впечатлений. Но ребята заставили его разговориться, и с помощью вопросов неугомонной и любопытной - к радости остальных - Ринд Колин подробно начал рассказывать, как братство впервые приехало в Старый Город…
Глава четырнадцатая
Два столба без створ - вот и все ворота. И полное отсутствие забора по обе стороны от этих странных ворот к храму Белой Стены. Но пройти можно только между теми двумя столбами. Если стражи или охранники пустят… Почти светлый день на территории храма. А за воротами - полутьма, причём очень резкая, потому что слишком яркий свет от храма Белой Стены контрастировал с теменью за его пределами, а потому тени на улице были чёрными.
Долго ждать не пришлось. Но до появления Седума, стража храмовых ворот, который однажды вместе со старшеклассниками Белой Стены был спасён ребятами братства, Колин получил неплохую такую весточку. Разом нагрелись три браслета: старшие братья одновременно потребовали его внимания.
“Ты где?
– спросил Коннор.
– Доехали до храма?”
“Дошли! Почему вы все хотите со мной говорить?”
“Говорить буду только я и коротко, - ответил Коннор.
– Просто я знаю, что Старый Город может исказить наши пространства и не дать поговорить, а наше утроенное внимание к связи поможет тебе услышать нас. Итак, что тебе надо знать: мы добрались до Перта и теперь сидим в осаде - в том месте, куда его с храмовниками заманили здешние. Ильм жив и пытается на ходу учиться манипулировать с серой магией. Перт ворчит, но приглядывается к ней… Ты помнишь, что тебе надо сделать?”
“Помню. Надо, чтобы весь Старый Город собрался на выручку пригороду. Я это сделаю!”
“У тебя есть время, если тебе не поверят, - странно сказал мальчишка-некромант.
– Не забудь об этом. Удачи!”
Удивлённый Колин посмотрел на браслеты, которые потихоньку теряли слишком горячий разогрев. Что имел в виду Коннор, говоря о времени?
– С братьями говорил?
– спросил Вилмор, с тревогой наблюдавший за его мысленным общением.
– С ними. Они нашли Перта…
Дальнейшее договорить не смог.
– Колин?
За ворота вышел изумлённый Седум, сопровождаемый охраной.
– Мне сказали, ты принёс весть об Ильме. Зачем тебе нужен Дрок?
Колин посмотрел на него внимательно. Да, это был тот самый Седум, привычно в белом, привычно высокий и чуть ли не царственный, хотя всего лишь, по здешним меркам, храмовый страж - чуть выше ночных охранников. Тот самый, который не просто сопровождал сбежавших от вампирского военного призыва в армию эльфов-учеников, но и сумел проникнуться историей ребят из Тёплой Норы, посмотрев их военные сны и воспоминания, заключённые в браслеты для сна. Но… Кажется, возвращение в Старый Город снова сделало его… снобом. Несмотря на то что оборотни вскочили на ноги и сгрудились за спиной Колина, смотрел страж на них, словно не видя. Вроде как мальчишка-оборотень здесь один. И обращался только к нему.