Дева дождя
Шрифт:
– Ребята… давайте вместе как-то держаться… – у Артура тряслась челюсть.
Алексей криво усмехнулся.
– Не поняли вы, мужики… Вот этого моджахеда тут оставили.
– Ну и?
– Вот вам и "ну и"… По одному нас раскидают, похоже.
– Давайте сюда! – монстр-гусеница вновь встал свечкой. Из земли виднелась горловина какого-то люка. Похоже, в том, верхнем мире тут было бензохранилище, мелькнула в голове Алексея мимолётная мысль.
Один за другим духи-узники ныряли в люк, спускаясь по приваренной внутренней лесенке. Монстр-гусеница нервно облизнулся.
– Эх… какие сочные… Хоть бы одного, а? Хоть бы небольшой гаввах…
– А то я не хочу! – прорычал монстр-водила. – Однако Великий Игва два раза не шутит. Так что сам сегодня на люке спать буду, а развезу всех целенькими куда велено!
Внутри цистерны было темно и душно. Алексей хотел было перетолковать с товарищами, обсудить впечатления и сложившееся положение – судя по всему, весьма и весьма хреновое… Но не смог. Сознание вдруг померкло, и узники, сбившись в кучу, точно овцы в загоне, повалились где стояли, разом погрузившись в чёрный, без сновидений сон…
…
Музыка, игравшая где-то за стеной, наконец смолкла, и наступила тишина.
Весь дом заснул. Марина глянула на часы – три ночи. Можно ли звонить сейчас? Приличные люди в такое время спят, и уж всяко не беспокоят других звонками в эту пору…
Девушка беззвучно рассмеялась. Так то приличные люди… Применимо ли уже сие понятие к мадмуазель Костровой? Сомнительно. Все эти понятия остались там, по ту сторону… В прошлой жизни.
Было сказано прямо и недвусмысленно: "как только будешь готова, позвони по данному номеру". Номер – вот он.
И она готова.
Марина бесшумно соскользнула с постели, плотнее прикрыла дверь своей спальни. Села возле стола, неотрывно глядя на телефон. В памяти вновь всплыло – длинные трескучие очереди в упор, прямо в душу… Нет, сейчас мирно спящая пластмассовая игрушка ничем не напоминала пулемёт.
Скорее адскую машину, вновь услужливо подсунула нужный образ память. Не ошибиться… Господи, помоги!!!
Она осторожно сняла трубку, и машинка тотчас с готовностью отозвалась длинным занудным воем. Не отрывая взгляда от надписи на руке, девушка набрала первую цифру… вторую… третью…
Вместо коротких гудков, обозначающих неправильный набор номера, в трубке возникли странные, ни на что не похожие звуки. Нечто похожее Марина слышала однажды, когда отдыхала с родителями в Крыму, будучи ещё девчонкой. Эолова арфа, так, кажется, называли то устройство, что пело под воздействием ветра… Нет, не то. Электронный орган? Опять не совсем…
И снова память подсунула нужное слово – "музыка сфер".
Музыка разом оборвалась.
– Ну здравствуй, – отозвалась трубка знакомым голосом. Сердце Марины теперь стучало почти как швейная машинка.
– Это я…
Короткий смешок.
– А то я не догадалась.
Марина сглотнула.
– Я готова.
Пауза.
– Уверена?
И снова у Марины возникло то же неясное ощущение – как будто её голову просвечивает невидимый рентгеновский аппарат.
– Да.
– Хорошо. Завтра, в полдень, в том же сквере. Найдёшь?
– Конечно… Спасибо вам. И извините.
Никогда раньше Марина не предполагала, что телефонная трубка может передавать улыбку. Однако ощущение было явственным.
– Извиняться тебе не за что, а благодарить пока рано. Да, вот ещё… Конечно, это перестраховка, но всё-таки на будущее – выбирай для подобных звонков другое время. Во всяком случае не час Быка, когда Зло имеет над Энрофом наибольшую власть. А лучше всего при свете солнца. До завтра!
Трубка наконец-то разразилась нормальными короткими гудками. Разговор окончен…
…
Какой сейчас день? И есть ли здесь, в этом мире, хоть какой-нибудь календарь?
Адский автобус колесил по серым безжизненным пространствам, пассажиры то рассасывались, то вновь наполняли его ржавое нутро. Голые и растерянные, они порой ничего не понимали, порой о чём-то догадывались… С некоторыми случалась истерика – как, например, с тем совсем ещё молоденьким парнишкой, лет пятнадцати от силы. Парень покончил жизнь самоубийством из-за неразделённой любви, и никак не предполагал, что попадет в такое место, где и сами-то страдания молодого Вертера окажутся, мягко сказать, неуместны…
Жажда, мучившая весь первый день и ставшая было нестерпимой на второй, на третий день пребывания в Скривнусе внезапно ослабла, и только тогда им впервые дали напиться. Вода в канаве была довольно мутной, однако никакой другой им не предложили. Помня о неудачной попытке зачерпнуть воды там, в мире живых, бывший сержант опустил в поток руку… Но ничего особенного не произошло – вода послушно наполнила ладонь. И на вкус ничем таким не отличалась – примерно как многократно прокипячённая в ржавом чайнике. Очевидно, здешняя вода вполне соответствовала по плотности их "эфирным телам" – или что там у покойников имеется – в отличие от воды живого мира.
Один за другим исчезли его боевые товарищи, те, с кем принял он тот самый последний бой… Алексей измученно улыбнулся при воспоминании о них. Прощайте, ребята… Надо сказать, бывшие бойцы Советской Армии вели себя вполне достойно, без истерик покидая сей катафалк. Все уже поняли общий принцип здешней "кадровой политики" – обязательно раскидывать любой коллектив или даже временную компанию, кою угораздило скопом оказаться в Скривнусе, по разным местам. Очевидно, местным владыкам претила сама мысль о возможности человеческих отношений…
Время от времени навстречу попадался редкий автотранспорт, весьма схожий по виду и содержанию с автобусом, в коем везли бывшего сержанта Горчакова. Грузовики с решётчатым верхом, большегрузные фуры и автобусы перевозили один и тот же груз – голых людей… или правильней будет говорить духов?
Один раз Алексей увидел поезд, влекомый паровозом – точно из кинохроники времён Отечественной войны. Паровоз изрыгал клубы белёсого пара, однако дымного шлейфа за ним не наблюдалось. Очевидно, как и автобус, в котором катался бывший сержант, паровоз вместо горючего топлива использовал для движения какой-то необычный вид энергии. Какой именно, Алексея уже не интересовало. Да хоть вечный двигатель – какая разница? Последнее предположение, кстати, имело под собой веские основания, поскольку за всё время вояжа Горчаков не заметил ни малейших признаков каких-либо заправок.