Дэвид Старр, космический рейнджер
Шрифт:
– Вильямс в пескоходе под охраной направляется в город.
– Хорошо, – ответил доктор Сильверс, поджав тонкие губы.
В миле от купола фермы пескоход остановился. Дэвид Старр, в обычной маске, вышел из него. Помахал водителю, который высунулся и сказал:
– Помните! Выход номер семь! Там вас впустят.
Дэвид улыбнулся и кивнул. Он посмотрел вслед пескоходу, двигавшемуся в город, и повернул обратно на ферму.
Конечно, люди Совета содействовали ему. Они помогли ему в маскировке: он открыто уехали и скрытно возвращается, но никто, даже доктор Сильверс, не знает, зачем ему это нужно.
Все звенья загадки были на месте, но нужно
14. «Я космический рейнджер!»
Хеннес вошел в свою спальню в усталости и гневе. Усталость объяснялась просто. Уже три часа ночи. За последние две ночи он почти не спал, а последние шесть месяцев жил в постоянном напряжении. Но он считал необходимым присутствовать на встрече этого доктора Сильверса из Совета с Бенсоном.
Доктору Сильверсу это не понравилось. А вот и причина гнева, который захватил Хеннеса. Доктор Сильверс! Некомпетентный старик, явившийся из города и считающий, что за сутки доберется до истины, тогда как наука всей Земли и всего Марса уже месяцами безрезультатно занимается ею. Хеннес сердился и на Макиана, который размяк, как хорошо смазанные сапоги, и превратился в лакея этого белоголового дурака. Макиан! Два десятилетия он был легендой и самым жестким владельцем самой крупной фермы Марса.
А тут еще Бенсон с его вмешательством в планы Хеннеса, как устранить этого новичка Вильямса самым быстрым и легким способом. И Гризволд и Зукис, слишком тупые, чтобы выполнить необходимое и преодолеть мягкость Макиана и сентиментальность Бенсона.
Хеннес ненадолго задумался, не принять ли таблетку сопорита. Ему нужно выспаться, чтобы быть в форме на следующий день, а гнев может не дать ему уснуть.
Он покачал головой. Нет. Он не может рисковать: самые главные события могут произойти ночью, а он будет в одурманенном состоянии.
В качестве компромисса он замкнул магнитный зажим на двери. И даже толкнул дверь, чтобы убедиться, что электрический замок действует. В мужской и неформальной атмосфере марсианских ферм двери почти никогда не запирались, и могло так произойти, что изоляция протиралась, проводка выходила из строя, и никто годами этого не замечал. Его собственная дверь, насколько он помнил, не запиралась ни разу с того времени, как он приступил к работе.
Замок в порядке. Дверь даже не дрогнула, когда он потянул ее. С этим все.
Он тяжело вздохнул, сел на кровать и снял сапоги, сначала один, потом другой. Устало потер ноги, снова вздохнул и застыл, застыл неожиданно и тут же сунул руку под подушку, даже не осознавая своего движения.
На лице его появилось изумленное выражение. Не может быть. Не может быть! Значит, глупый рассказ Вильямса – правда? Значит, нелепые теории Бенсона о марсианах в конце концов не совсем…
Нет, он отказывается верить. Скорее кто-то решил подшутить над ним.
Но темнота комнаты осветилась холодным голубовато-белым свечением без всякого блеска. В этом свете стали видны кровать, стены, кресло, шкаф и даже сапоги, которые он только что снял. И похожее на человека существо, голова которого была скрыта свечением и не видны были черты лица; вместе этого нечто вроде дымчатого облачка.
Хеннес почувствовал, что прижимается спиной к стене. Он не осознавал, что так отодвинулся.
Послышался глухой и гулкий голос с каким-то эхом:
– Я Космический Рейнджер!
Хеннес выпрямился. Преодолев изумление, он заставил себя успокоиться. Твердым голосом он спросил:
– Что тебе нужно?
Космический Рейнджер не двигался и молчал, и Хеннес не мог оторвать взгляда от привидения.
Управляющий ждал, грудь его вздымалась, но существо из дыма и света не двигалось. Вероятно, это робот, настроенный только на одну фразу. На мгновение Хеннес задумался над этой мыслью и тут же от нее отказался. Он стоял рядом с ящиком бюро и при всем своем удивлении не забыл об этом. Медленно рука его двинулась.
Движение это было заметно в свете существа, но то не обратило на него внимания. Рука Хеннеса в якобы невинном жесте опустилась на поверхность бюро. Робот, марсианин, человек, кто бы он ни был, не знает секрета бюро. Он спрятался в комнате и ждал его, но комнату не обыскивал. А если сделал это, то чрезвычайно искусно, потому что взгляд Хеннеса не обнаружил в комнате ничего необычного; ничего не сдвинуто; ничего такого, чего не должно тут быть, кроме самого Космического Рейнджера.
Пальцы Хеннеса коснулись незаметного углубления в крышке бюро. Механизм самый обычный, и мало у кого из управляющих на Марсе его нет. Старомодный, как старомодно и само деревянное бюро – эта традиция восходит к старым дням беззакония первых поселенцев Марса, но традиции умирают с трудом. Углубление чуть сдвинулось, и в стенке бюро открылась панель. Хеннес был готов к этому, рука его метнулась к бластеру, находившемуся за панелью.
Теперь бластер был нацелен в существо, которое за все это время так и не шевельнулось. То, что казалось его руками, свисало неподвижно.
Хеннес чувствовал, как к нему возвращается уверенность. Робот, марсианин, человек – противостоять бластеру он не сможет. Оружие маленькое, и выбрасываемый им снаряд ничтожен по размеру. Металлические пули старых «ружей» по сравнению с ним настоящие скалы. Но маленький снаряд бластера гораздо смертоноснее. Как только он запущен, любое препятствие взводит крохотный атомный взрыватель, который превращает часть его массы в энергию, и в этом превращении препятствие – скала, металл, человеческая плоть – исчезает в сопровождении негромкого звука, как будто потерли пальцем о резину.
Хеннес тоном, в котором звучала угроза, не меньшая, чем в бластере, сказал:
– Кто ты? Что тебе нужно?
Привидение медленно повторило:
– Я Космический Рейнджер!
Губы Хеннеса изогнулись в жестокой ярости, и он выстрелил.
Снаряд покинул ствол, понесся к привидению, достиг его и был остановлен. Был остановлен мгновенно, не дойдя четверти дюйма до тела. Даже сотрясение от этого удара не прошло через барьер силового поля, который поглотил всю энергию движения, превратив ее в свет.
Но этот свет не был заметен. Его поглотило яркое свечение взорвавшегося снаряда, который превратился в энергию, так как при остановке не встретился с материальным препятствием, которое могло бы заслонить вспышку. В комнате как будто на кратчайшую долю секунды вспыхнуло солнце размером с булавочную головку.
Хеннес с громким криком закрыл глаза руками, будто пытался защитить их от физического удара. Но было слишком поздно. Несколько минут спустя, когда он решился отвести руки, его горящие испытывающие сильную боль глаза ничего не увидели. Открывая и закрывая их, он видел лишь черноту с красными пятнами. Он не видел, как Космический Рейнджер мгновенно метнулся к его сапогам, обыскал их внутренние карманы, открыл магнитный замок двери и исчез за несколько секунд до того, как собралась неизбежная толпа и послышались тревожные возгласы.