Дэвид Старр, космический рейнджер
Шрифт:
15. В дело вступает космический рейнджер
Дэвид Старр действовал как мог быстро. От ночи осталось совсем немного. Напряжение и возбуждение отходили, и он начинал чувствовать усталость, которую отказывался признавать часами.
Его маленький карманный фонарик светил тут и там. Он от всей души надеялся, что то, что он ищет, не находится под дополнительными запорами. Если так, то он вынужден будет использовать силу, а он пока не хотел привлекать к себе внимания. Сейфа не видно, и ничего, что могло бы выполнять его роль. Это и хорошо и плохо. То, что он ищет,
Жаль, особенно после того, как он с таким трудом раздобыл ключи от этой комнаты. Хеннес не скоро оправится после выполнения этого плана.
Дэвид улыбнулся. Вначале он удивился почти так же, как Хеннес. Слова «Я Космический Рейнджер» были первыми произнесенными им сквозь силовой барьер со времени его возвращения из марсианских пещер. Он не помнил, как там звучал его голос. Возможно, он вообще и не слышал его. Возможно, под влиянием марсиан он просто воспринимал свои мысли, как и мысли их.
Здесь, на поверхности, звук собственного голоса поразил его. Он совершенно не ожидал такой пустоты и гулкой глубины. Конечно, он тут же пришел в себя и все понял. Хотя его щит пропускал молекулы воздуха, вероятно, он замедлял их. И это вмешательство, естественно, отражалось на звуковых волнах.
Дэвид в сущности не сожалел об этом. И голос тоже помогал.
Щит хорошо сработал против бластера. Вспышка не была поглощена полностью: он ясно ее видел. Но эффект по отношению к нему был ничтожен, если сравнить с Хеннесом. Методично, продолжая размышлять обо всех этих вещах, он осматривал полки и ящики.
Свет фонаря застыл. Дэвид отодвинул другие предметы и извлек небольшой металлический объект. Он поворачивал его, рассматривая в слабом свете. Нажимал небольшую кнопку, которая приводила объект в разные положения, и смотрел, что получается.
Сердце его билось ускоренно.
Это последнее доказательство. Доказательство правоты всех его рассуждений – рассуждений, которые казались такими основательными и полными, но под которыми не было ничего, кроме логики. Но теперь логику подтверждало нечто сделанное из молекул, нечто такое, что можно потрогать.
Он положил предмет в карман сапог, рядом с марсианской маской и ключами, взятыми из сапога Хеннеса. Закрыл за собой дверь и вышел. Купол над ним начал заметно сереть. Скоро вспыхнет главное освещение, и день официально начнется. Последний день – либо для отравителей, либо для всей земной цивилизации.
Тем временем у него есть возможность немного поспать.
Ферма Макиана застыла в морозном спокойствии. Мало кто из фермеров даже догадывался о происходившем. То, что происходит нечто серьезное, было ясно, но дальше ничего угадать было невозможно. Некоторые шептали, что Макиан был уличен в серьезных финансовых злоупотреблениях, но никто в это не верил.
Это даже не логично, иначе зачем было бы по такому поводу посылать армию?
Жестколицые люди в мундирах окружили центральное здание фермы, сжимая в руках магазинные бластеры. На крыше установили два артиллерийских орудия. И все вокруг здания опустело. Все фермеры, кроме тех, кто должен был поддерживать функционирование жизнеобеспечивающего оборудования, были удалены в казармы. Немногим оставшимся строго приказано было заниматься только своей работой.
Ровно в 12:15 два человека, охранявшие задний вход в здание, разделились, разошлись в разные стороны и исчезли, оставив вход без охраны. В 12:30 они вернулись и заняли свои посты. Один из артиллеристов впоследствии утверждал, что видел, как в этот интервал кто-то входил в здание. Он признавал, что видел входящего только мгновение, да и вообще его рассказ не имел смысла, так как он утверждал, что это был человек, охваченный огнем.
Ему никто не поверил.
Доктор Сильверс ни в чем не был уверен. Вообще ни в чем. Он не знал, с чего начать встречу. Взглянул на остальных четырех сидевших за столом.
Макиан. Выглядит так, будто не спал целую неделю. Вероятно, так оно и есть. Пока он не произнес ни слова. Сильверс подумал, полностью ли Макиан осознает окружающее.
Хеннес. В темных очках. На мгновение он их снял, и глаза его оказались воспаленными и рассерженными. Теперь он сидел, что-то бормоча про себя.
Бенсон. Тихий и удрученный. Накануне доктор Сильверс провел с ним несколько часов и не сомневался, что неудача исследования для Бенсона – большое горе и неудобство. Он рассуждал о марсианах, природных марсианах, как о причине отравлений, но Сильверс не воспринимал этого всерьез.
Бигмен. Единственный человек, чувствовавший себя вполне счастливо. Разумеется, он понимал суть кризиса лишь частично. Он откинулся в кресле, очевидно, польщенный, что находится с такими значительными лицами, и наслаждался своей ролью.
И еще одно кресло поставил к столу Сильверс. Оно стояло, пустое и ожидающее. Никто ничего не заметил по этому поводу.
Доктор Сильверс кое-как поддерживал разговор. делая малосодержательные замечания. Как и пустое кресло, он ждал.
В 12:16 он поднял голову и медленно встал. Не мог произнести ни слова. Бигмен оттолкнул свой стул назад и присел, как бы собираясь прыгнуть. Голова Хеннеса резко дернулась, он побелевшими пальцами сжал стол. Бенсон огляделся и захныкал. Макиан, казалось, не был тронут. Он поднял голову и, очевидно, принял увиденное за еще один странный элемент мира, который он вдруг перестал понимать.
Фигура у входа произнесла:
– Я Космический Рейнджер.
Яркий свет в комнате частично приглушил окружавшее его сияние, дым, окутавший голову, стал более заметным, чем ночью, когда его видел Хеннес.
Космический Рейнджер вошел. Почти автоматически все отодвинулись, так что пустое кресло оказалось в одиночестве. Космический Рейнджер сел, лицо его было невидимо, руки он вытянул вперед и положил на стол, но они на него не легли. Между столом и руками сохранялось с четверть дюйма пустоты.
Космический Рейнджер сказал:
– Я пришел поговорить с преступниками.
Последующее липкое молчание нарушил Хеннес. Он сказал голосом, в котором звучал яд:
– Вы имеете в виду воров?
Он поднял руку к темным очкам, но не снял их. Пальцы его заметно дрожали.
Голос Космического Рейнджера звучал медленно и пусто.
– Да, я вор. Вот ключи, которые я взял из ваших сапог. Мне они больше не нужны.
Металлические ключи ударились о стол рядом с Хеннесом. Тот не взял их.