Девочка для Генерала. Книга первая
Шрифт:
— Уже лучше.
Он чуть повернул голову в её сторону, она же с трудом удержалась от того, чтобы не дернуться.
— Напомни, какой тебе курс выписали? Десять дней или четырнадцать?
— Десять. Прием антибиотиков ещё два дня.
— Значит, алкоголь предлагать не буду. Хотя ты его и так не жалуешь.
Всё ты помнишь, сволочь. И про антибиотики, и про её предпочтения. И наверняка не привозят тебе человека в дом, не проверив его биографию вдоль и поперек.
Чужих и тех, кто вызывает сомнения, недоверие
Её пустили.
И от этого брала жуть.
Она не хотела. Не просила.
Её привезли.
А теперь вели кормить.
Прямо как в сказке. Приютили, накормили, в баньке помыли. А потом спать уложили.
Её сценарий будет аналогичным. Баньку заменят ванной или снова душевой.
— Не жалую. Вид пьяной женщины угнетает.
Катя для себя сделала неожиданный вывод, что когда она беседует с Ковалем, отвечает на его вопросы, ей переносить его общество легче. Отвлекается.
— Полностью согласен.
Они вошли в большую комнату, и хозяйка, живущая в душе каждой молодой девушки, запищала, заверещала от восторга. Перед ней была не кухня — мечта.
Огромная, наверное, с их с дедушкой дом. Такие Катя видела только в журналах. С островом, кухонным гарнитуром во всю стену. А стена тут не как у них в доме была, два с половиной метра. И столько всего непонятного, нового.
Катя, засмотревшись, даже упустила тот момент, когда её освободили из плена чужого захвата.
— Я не приверженец правильного питания, поэтому на ужин у нас будут углеводы, — сказал Коваль и направился к духовому шкафу, занимающему целый отсек. — Картошка по-деревенски с мясом.
Если бы Катя ни видела своими глазами, ни за что не поверила бы.
Когда генерал завел разговор про ужин, ей вспомнилась еда из ресторана, которая присутствовала у него на столе в камере. Сейчас она ожидала тоже деликатесов, непонятных блюд, которые она никогда не видела, названия которых даже не знала.
Потому что они из другой жизни. Недоступной ей. И к которой она не стремилась.
Это первое.
Второе — то, что Коваль совсем по-домашнему подойдет к духовому шкафу. стоящему на таймере, и достанет два глиняных горшка, это уже выходило из всех предполагаемых рамок.
— Катя, салат из свежих овощей в холодильнике на третьей полке, рядом сметана.
Заправь. И ставь на стол.
Катя надеялась, что она сглотнула вязкую слюну не слишком громко.
— Там же сок. Есть яблочный и апельсиновый. На твой выбор.
Катя поспешно повернулась к гигантского стекла. Она даже боялась думать, сколько может стоить такой гигант, и сколько требуется продуктов, чтобы его заполнить.
Открыла створку с каким-то мистическим суеверием.
Не зря.
Как и ожидалось, полки забиты под завязку. Продукты, контейнеры, напитки. Всё аккуратно разложено, идеально стерильно. Катя за полгода столько продуктов в дом не покупала, сколько здесь имелось.
Стараясь не вдаваться в ненужные подробности, нашла на третьей полке салат. И да, рядом стояла сметана. Интересно, Коваль специально запомнил, где стоит салатник или у него особенность такая — всё помнить? Контролировать, знать.
Скорее всего, второе. Именно такое впечатление он производил.
Катя сначала взяла салатник, потом сметану. Нашла и графин с яблочным соком.
Точно непакетированный. Графин поставила на столешницу. Не глядя на Коваля, принялась заправлять салат. Она слышала, как он гремит посудой, но повернуться и посмотреть… Нет.
Катя, как и любая молодая девушка, мечтала о парне, с которым у неё будет полная идиллия. И что наступит день, когда их отношения перерастут во что-то большее, и они начнут вместе жить. Соответственно, и вечера проводить на кухне, где вместе приготовят что-то вкусненькое, вместе накроют и потом уберут. Она будет мыть посуду, он вытирать. Всё вместе… Всегда. Потому что только так правильно. Так Делали дедка с бабушкой и мама с папой. Подобное поведение уже было запрограммировано в ней.
И сейчас, заправляя салат сметаной, она едва ли не на физическом уровне чувствовала, как в очередной раз её мир расшатывается, грозясь перевернуться.
Куда уж ещё… Генерал Руслан Анатольевич Коваль собственной персоной накрывает стол для них двоих. Нет поваров, нет другой прислуги. Лишь он и она.
Создавалось такое впечатление, что больше никого нет в доме. Тишина.
Только движения Коваля за спиной, да чуть слышное позвякивание посуды.
Катя не могла вечность заправлять салат. Пришлось поворачиваться.
Хорошо, что к ней вернулась небольшая толика самообладания, потому что натолкнуться на взгляд Коваля и удержать в руках салатник — дорогого стоит.
— Готово.
Она прошла к столу и поставила посередине. Катя с запозданием отметила, что на кухне имелся небольшой стол, рассчитанный максимум на четырех человек. Такой интимный, семейный. Не предназначенный для лишних людей.
— Садись, давай.
Коваль подошёл со спины. И снова сразу пространство вокруг сузилось, сгустилось.
Катя умом понимала, что на неё он именно сейчас набрасываться не будет. Если бы хотел, ужинать не позвал бы.
Значит, ему от неё что-то надо ещё.
Разговор.
Катя умом понимала, что на неё он именно сейчас набрасываться не будет. Если бы хотел, ужинать не позвал бы.
Значит, ему от неё что-то надо ещё.
Разговор.
Но какой?
— Спасибо.
Он отодвинул стул, она, не глядя на генерала, позволила себя усадить.
Мужчина не спешил отходить от неё. Задержался за спиной, а у неё возникло чувство, что ей сейчас накинут петлю на шею.