Девочка Лида
Шрифт:
Зиночка и Петя жили в большой каменной даче. Швейцар в ливрее отворил дверь и провел гостей по лестнице в залу.
– Здравствуйте! Здравствуйте!
– приветливо говорили, встречая и раскланиваясь, хозяева.
– Здравствуйте! А обед еще не подан!
– объявил Петя.
Все рассмеялись.
Высокая худая дама в шелковом платье пригласила маленьких гостей в ожидании обеда в детскую к остальным детям.
– Кто эта барыня?
– спросила Зиночку шепотом
– Это Луиза Карловна, наша гувернантка.
Гувернантка Луиза Карловна не понравилась Лиде. "Верно, злая, - подумала Лида.
– И юбки шумят, как у Матрены по воскресеньям".
– Какая у вас детская! Совсем не такая, как наша, - удивилась Лида.
– У вас розовые занавески, а у нас синие. Зеркало какое большое! А у нас нянино маленькое. А здесь что?
– спросила Лида, указывая на притворенную дверь.
– Здесь моя комната, - отвечала Луиза Карловна и встала с места.
Лида подумала, что она, вероятно, хочет показать ей свою комнату, и даже посторонилась от двери, но Луиза Карловна молча подошла к двери, щелкнула ключом и опустила его в карман.
Это очень не понравилось Лиде, и Лида в свою очередь не понравилась Луизе Карловне. Да и кому же могло понравиться, что большая девятилетняя девочка трогает все руками, как маленькая, говорит на весь дом громко и таращит на все глаза, словно дикий зверек.
Лида очень огорчилась, когда увидела, что обедать детей посадили отдельно от взрослых, в другой комнате. А она-то надеялась разглядеть всех гостей, всех нарядных дам в пышных платьях и кавалеров в странных сюртуках! И потом, она собиралась за столом сесть подле Левиной мамы.
Лиде пришлось сидеть около Луизы Карловны - она тоже осталась в этой комнате вместе с маленькими. Лиде казалось, что Луиза Карловна буквально смотрела ей в рот. Лида, улучив момент, тоже загляделась на нее и пролила подливку на скатерть, за что тотчас же получила замечание. Луиза Карловна останавливала детей, не позволяла ни шептаться, ни говорить слишком громко и даже пригрозила прогнать из-за стола одного маленького гостя-шалуна.
– Знаете, Люба, какое сегодня пирожное будет?
– спросил Петя, подмигнув своей соседке.
– Ну какое?
– Нет, вы отгадайте.
– Сладкий пирог?
– добродушно предположила Люба.
– У, какая вы глупая! Сладкий пирог!.. Кто же делает сладкие пироги по таким дням?! Это для будней хорошо. Ну что еще? Придумайте.
– Вафли? Крем? Оладушки с медом?
– перебирала Люба свои любимые кушанья.
– Нет, вы, я вижу, не знаете толку в пирожных. Будет желе полосатое и с фруктами. И для нас особенная формочка будет. Ах, вон уже несут! Глядите, глядите!
Лакей поставил на стол против Луизы Карловны нарядное кушанье.
– Прелесть!
– причмокнув, сказал Петя.
– А я не люблю желе, -
– Отчего?
– Так. По-моему, невкусно, похоже на клей. Ужасная гадость!
– Так за столом про кушанья не говорят!
– заметила Луиза Карловна Лиде.
Коля даже покраснел за сестру, а Лева спросил Зиночку на ушко:
– Неужели эта строгая дама останется с нами на целый вечер?
– Да ведь это наша гувернантка. Она теперь всегда с нами. Не бойтесь! После обеда она будет добрее, - с лукавым видом прибавила Зиночка.
После обеда Луиза Карловна устроилась в уголку в кресле, закрыла глаза и перестала обращать внимание на то, что делалось вокруг нее.
– Бегать нельзя! После еды нехорошо бегать. Давайте в какую-нибудь смирную игру, - уговаривал Коля.
– Ну пожалуй, - согласился Лева.
– Во что же?
– В черное и белое, - предложил кто-то из маленьких незнакомых гостей.
– Ну хорошо. Тащите стулья, садитесь!
– Барыня прислала сто рублей: что хотите, то купите, черного, белого не покупайте, "да" и "нет" не говорите. Что вы себе купите?
– спросил Коля крошечную разодетую девочку.
– Платьице.
– Какого цвета?
– Красненькое.
– Только одно платьице и купите?
– Ах нет, еще...
– Ах "нет"! "Нет"!.. Фант, фант!
– кричали дети.
– А вы, Петя? Вы себе, верно, платья не станете покупать? Вы себе, верно, в кондитерской желе купите, как сегодня, розовое?
– Да, да! Розовое, с белыми полосками, - сказал Петя, вспоминая про желе и забыв о правилах игры.
– Фант! С Пети три фанта, - смеясь, говорили кругом.
– Коля! Можно покупать все, что захочешь?
– спросила Люба.
– Все, что угодно.
– Я себе лучше собачку куплю. Такую куплю, как Жучок.
– А какой Жучок? Цветом какой?
– Этого нельзя сказать.
– Нет, скажи. Что-нибудь скажи.
– Нет, ни за что не скажу, ведь он черный...
Общий хохот не дал договорить Любе.
Дольше других держалась Зиночка - до тех пор, пока дело не дошло до шляпки: какое у нее будет чудесное белое перо в новой атласной шляпе.
Все попались.
– Ну, теперь разыгрывать фанты! Чей фант вынется, что тому делать?
Всякие были фанты. Были "монахи", "соломинки", Любе пришлось кричать петухом, а Пете три раза обскакать комнату на одной ноге.
Наконец Лева объявил, что уже надоело, что гораздо лучше в жмурки побегать.
– Теперь можно, - согласился Коля.
Принесли чистый платок. Ловить пришлось Лиде.
– Лида! Чур не подглядывать, - убеждал Коля, завязывая ей платок узлом на затылке.
– Нет-нет, Коля! Я по-честному. Видишь?
Лида надвинула себе платок на глаза.
– Ну, где стоишь?